Хождение по мукам Жени Шокоум

Заседание семейного суда в Пошкипси, где рассматривалось дело русскоязычной иммигрантки Евгении Шокоум, закончилось совершенно неожиданно. Евгения пыталась оспорить право своего мужа перевезти детей, находящихся по его опекой, в Техас. В итоге судья Дамиан Амодео обвинил Евгению (Женю, как зовут ее знакомые) в неуважении к суду и отправил за решетку. Мать двоих детей, ожидающая рождения третьего (Женя находится на седьмом месяце беременности), Шокоум встретила День Матери в тюрьме.
Евгения, которая пришла на суд без адвоката, попросила судью Амодео назначить ей защитника, однако Амодео отказал ей на том основании, что она своевременно не заполнила нужные бумаги. Жене пришлось защищаться самостоятельно.
«Во время суда Амодео постоянно лгал, и я повторяла: «Протестую, Ваша честь», что ему не нравилось. В итоге он заявил мне: «Скажешь это еще раз, пойдешь в тюрьму», - рассказывает она. После того, как Евгения еще раз заявила о своем несогласии с судьей, Амодео отправил ее за решетку.
Шокоум, чей бракоразводный процесс длится вот уже пять лет, обвиняет Амодео в предвзятом отношении к ней. Женя говорит, что все началось после того, как она уволила адвоката – близкого приятеля судьи Амодео.
Этот адвокат - Майкл Кранис, занимался ее бракоразводным процессом. После того как Женя, инженер компании IBM, выплатила ему 17 тысяч долларов, а процесс не сдвинулся ни на йоту, она решила отказаться от услуг Краниса. Сейчас ее дело против адвоката Краниса и судьи Амодео находится в гражданском суде.
Сам же бракоразводный процесс начался еще пять лет назад. Женя обвиняет своего мужа, с которым она познакомилась в 1996 году в Москве, а вскоре переехала с ним в Америку, в насилии по отношению к ней и детям.
«Мой муж говорил, что он больше не хочет детей, и оставил нас. В течение всего брака он причинял мне и моим детям физический и эмоциональный вред», - говорит она. Евгении удалось добиться того, что суд вынес защитный ордер, запрещающий ее мужу Тимоти приближаться к ним, однако супруг нарушил его, за что и провел несколько дней в тюрьме в 2001 году.
Когда они решили развестись, супруг пригрозил Жене, что заберет детей и сделает ее жизнь невозможной. Как показало время, это было одно из немногих обещаний за время их брака, которое он выполнил.
Вначале судья Амодео, который также работает в комиссии по материнским делам штата, решил отдать детей под опеку Жени. Однако в 2003 году, после встречного отцовского иска, Амодео передает опеку отцу, разрешив Жене посещать детей под наблюдением супервайзера. Его решение основывалось на том, что мать «делала ложные заявления во время суда и лжесвидетельствовала о домашнем насилии». Вместе с тем, Амодео отметил, что Шокоум «заботилась о детях, обеспечивала им необходимый уровень заботы и внимания» и заметил противоречия в показаниях отца, которого соседи видели выкрикивающим угрозы и ругательства около дома Евгении.
Адвокат Евгении, Барри Голдстейн, говорит, что на бракоразводном процессе всплыли такие подробности, как то, что Тимоти Шокоум принуждал супругу заниматься групповым сексом или то, что он «отказывался менять подгузники у детей, потому что это сексуально возбуждало его». Голдстейн говорит, что Тимоти даже не пытался оспаривать это. В то же время, свидетельства следователя, специально назначенного судом, говорят о том, что муж действительно очень плохо относился к Евгении. Однако судебные процедуры оказались выше здравого смысла – Амодео принял решение передать опеку отцу, использовав норму закона об «отчуждении родителей» и обвинив Женю в том, что она ругала при детях их отца.
После того, как ее лишили прав опеки, Евгения стала «знаменем» женских правозащитных групп: ее даже выбрали «матерью года - 2003», а ее проникновенное выступление на конференции женщин, лишенных прав опеки, вызвало стоячую овацию.
Ирен Вайзер, глава национальной организации «Остановим насилие в семье», которая долгое время следит за процессом Шокоум, говорит: «Дейтствия суда, который поместил двоих детей под опеку отца - это неправильное использование судебной власти».
Недавно Национальный совет по делам семьи попросил Вайзер помочь с редактированием справочника для домашних судов, посвященного рассмотрению дел связанных с домашним насилием. Вайзер высказывает серьезные опасения относительно состояния детей и выражает удивление, как такой судья, как Амодео, мог быть назначен в комиссию по делам материнства.
Визиты Евгении к детям были запрещены, после того как супервайзер, под наблюдением которого они проходили, заметил, что Евгения тайком снимает детей на видеокамеру. Он попытался изъять пленку, но Женя не дала ему этого сделать.
Евгения Шокоум пыталась вернуть детей под свою опеку на протяжении целого года – на процессе с ее стороны выступали 11 свидетелей и несколько экспертов (в том числе независимый терапевт, назначенный судом с целью обследования психологического здоровья детей). Несмотря на это, судья Амодео оставил опеку за отцом.
«У меня был посттравматический синдром, причиненный действиями мужа», - рассказывает Женя, - «но суд отказался принимать во внимание мои слова. Более того, Дамиан Амодео заявил, что эту травму мне нанес не муж, а он сам (т.е. судья) – ведь если бы выяснилось, что причиной моего ПТС был Тимоти, я должна была получить опеку». После того, как отец таким образом подтвердил свою опеку над детьми, Женя решила подать на апелляцию, однако таинственным образом из суда исчезли записи слушаний, что замедлило процесс апелляции (который продолжается до сих пор).
Адвокат Жени, Барри Голдстейн, отстранился от ведения дела по медицинским причинам: несколько лет назад он перенес инфаркт, и он признается, что противостояние судье Амодео «было очень опасным» для его здоровья. Женя должна была заполнить форму о замене адвоката в 30-дневный срок, но не успела этого сделать.
В итоге на заседание суда 5 мая этого года она явилась без адвоката. Ей пришлось в одиночку противостоять мужу и его адвокату, которые добивались права Тимоти перевезти детей, 10-летнего Александра и 8-летнюю Викторию, в Техас. Женя, которая не видела детей почти 8 месяцев, была в отчаянии. Несмотря на то, почти вся аудитория была заполнена ее сторонниками, судья не колебался, решая отправить беременную Женю за решетку.
Пресс-секретарь суда сказал, что сожалеет об этом, но заявил, что «Амодео действовал абсолютно законно, и использовал тюрьму в качестве последнего средства».
Дженнифер Шаган, основательница отделения Национальной Женской Организации в графстве Датчесс, где проходит суд, сказала, что у нее не было определенного мнения относительно этого дела, когда ее подруга пригласила ее на слушания по делу Шокоум.
«На ее стороне были почти все общественные организации, зашищающие права женщин, но я не могла поддерживать ее публично, пока я не знала всех фактов. Но чем больше я узнавала, тем больше подозрений у меня возникало по поводу того, как функционируют семейные суды. Сейчас мне звонят люди из всего Датчесс каунти, обеспокоенные делом Шокоум».
Шаган призналась, что была шокирована, узнав, что судья приговорил Евгению к месяцу тюрьмы без права выхода под залог.
Соседи отзываются о Жене только в теплых словах. «Женя – прекрасная мать», - говорит соседка Евгении, Каролина Барден, - «наши дети дружат последние три года. Я не могу обвинить судью, в том, что он был несправедлив со мной, но то, что Евгения попала в тюрьму – это действительно нелепа. Я не могла заснуть всю ночь после суда».
По информации, полученной от соседей, Тимоти Шокоум с детьми уже находится в Техасе. Сама Женя, которая находится в тюрьме, очень скучает по Саше и Вике и жалеет, что заседание обернулось таким образом. «Я родилась в России, где государство подавляло человека», - говорит она, - «как странно, что все это происходит со мной в Америке. Я люблю эту страну, но реальность порой бывает очень жестокой».
Сейчас Евгения, которая занимается бегом, ожидает ребенка от своего нынешнего бойфренда – тренера по легкой атлетике. Если ребенок родится в тюрьме, она может потерять материнские права согласно законам штата. Любительница бега, Шокоум представляла графство Датчесс на чемпионате штата в прошлом году. «Тогда я выиграла для графства золотую медаль, а в этом году графство посадило меня в тюрьму», - с горечью говорит она.