ЛЮБОВЬ НЕЧАЯННО НАГРЯНЕТ

УДИВИТЕЛЬНАЯ СУДЬБА РУССКОЙ ОТЛИЧНИЦЫ

Люба Ступакова родилась в Москве, но первые пять лет своей жизни провела в подмосковном поселке Черноголовка, которого не было даже на карте, где в одном из секретных институтов работали ее родители: отец - физик, мама - математик. Десять лет она занималась фигурным катанием под началом чемпиона мира Владимира Ковалева. Всю жизнь Люба была отличницей: вначале с золотой медалью закончила французскую спецшколу, а потом с красным дипломом - факультет международного права МГИМО и французский колледж при МГУ. Любу, опубликовавшую в западных журналах несколько статей по российскому праву, пригласили на работу в Совет Европы, когда Россия еще не была членом этой организации. Наконец, выиграв на конкурсах три стипендии, она отправилась учиться в Сорбонну. Это было 10 лет назад.
- Люба, как случилось, что вы, отличница и студентка Сорбонны, стали моделью?
- Поскольку я еще помогала родителям, стипендии на жизнь мне не хватало, и я, по совету знакомого, отправилась в дом «Луи Феро» попробовать себя в качестве манекенщицы. Тогда мне даже не знакомо было слово «кастинг». Меня представили Луи Феро, который согласился меня взять, но велел научиться ходить, как это делают модели. Училась этому я и на улице, и у себя дома – в комнате для прислуги, где жила. Через две недели впервые вышла на подиум. Мной заинтересовались и журналисты, и модельеры. Потом я подписала контракт с модельным агентством и начала работать для других домов моды.
- А как к этому отнеслись родители?
- Мама обо всем узнала из газеты, которую ей по почте отправил мой преподаватель из МГИМО. В газете было напечатано мое интервью и фотография с Луи Феро, который назвал меня своей любимой манекенщицей. Тогда я была еще очень наивной и, конечно, не знала никаких хитростей и тонкостей этого бизнеса, а если бы знала, то вряд ли бы решилась. Здесь всегда была очень большая конкуренция. Скоро выйдет в свет книга Александра Васильева «150 лет русской моды», где есть и мои фотографии.
- Русские девушки тогда уже появлялись на дефиле?
- Я была одной из первых и, конечно, казалась очень экзотической. Их особенно удивляло то, что я говорю по-французски. Луи Феро рассказывал мне, что в свое время хотел пригласить работать балерину Большого театра. Она даже приезжала в Париж, но возникли трудности с документами.
- Учебой пришлось пожертвовать?
- Я продолжала учебу в Сорбонне, защитила там диссертацию. Конечно, было непросто после дефиле прибегать на лекции в макияже и с прической, но подрабатывали почти все студенты.
- И долго вы работали манекенщицей?
- 5 лет. Когда я выходила на подиум и мне аплодировали, получилось как бы немножко возвращение в фигурное катание, которое я так любила и которое мне пришлось покинуть из-за травмы. Но у меня остался спортивный характер. Сейчас я продолжаю работать с фотографами, а также для телевидения.
- Как вы познакомились с вашим мужем - Алеком Вильденстейном, семье которого принадлежат и галереи, и одна из крупнейших в Европе конюшен?
- Алек говорит, что влюбился в меня с первого взгляда. После шоу Дома «Шанель» меня пригласил на ужин директор модельного агентства. За столом Алек сидел рядом со мной. И уже тогда он решил, что обязательно на мне женится. На следующий день я отправилась на шоу «Диор» в Лондон, где в гостинице ждал большой букет белых роз. От Алека. Потом он мне позвонил и сказал, что он в Дубае, его лошади участвуют там в скачках. Я решила, что он очень несерьезный человек, да я и понятия не имела, кто он и чем занимается.
- Он активно за вами ухаживал?
- Да, он мне постоянно звонил. Наконец я ему сказала, что не могу с ним долго разговаривать, т.к. мне нужно заниматься. Он мне подарил коробку с бумагой для факса и все время посылал по нему письма. Однажды он пригласил меня на ужин в свой фамильный замок Мариенталь под Парижем. Там он встал на колени и попросил моей руки. Я не могла ему сказать «да», но не возражала против того, чтобы мы встречались. Тогда он забросил все свои дела и ездил за мной на все шоу, в которых я участвовала. Обычно сидел в конце подиума на полу вместе со всеми фотографами. Он очень увлекался фотографией, имел пресс-карточку и все время меня снимал... В Париже я жила в однокомнатной квартире вместе с приехавшими ко мне погостить мамой и младшей сестрой. Вечером я писала свою диссертацию, а он приходил и молча сидел рядом. Даже оставался ночевать в нашей студии – мы с мамой спали на кровати, сестра – на раскладушке, а он – на матрасе в коридоре.
- Насколько я понимаю, Алек по своей натуре охотник...
- И я для него была целью. Он говорил, что обычно сам выслеживает «жертву», а здесь попал в западню. В конце концов мы поженились, но какое-то время брак держали в тайне. Во Франции полагается давать объявление о браке, и мы, чтобы избежать публичности, напечатали его в газете столяров юга Франции.
- Род Вильденстейнов берет свое начало в Эльзасе и насчитывает два столетия. Во Франции он знаменит прежде всего своей конюшней, которая выигрывала все мыслимые призы...
- Да, его конюшня, в которой, кажется, около 250 лошадей, специализируется на скачках, бегах и скачках с препятствиями. Один из его предков в XIX веке торговал лошадьми в Эльзасе. Другой - приехал в Париж, работал портным и ходил на скачки. Прадед Алека после обеда закрывал свою галерею и тоже отправлялся на бега. Сам Алек первый раз пришел на скачки в 7 лет и с тех пор с них не уходил.
- Вы помогаете Алеку?
- Я даю лошадям русские имена - Малевич, Волга, Архангельск... У меня был курьезный случай. Нужно было назвать лошадь женским именем, начинающимся на «А». Я предложила Анну Каренину. Когда же запросили необходимое разрешение у «Жокей–клуба», то нам предложили получить вначале согласие у человека, который носит это имя. Меня расстроил их уровень культуры.
- А вы ставите на бегах?
- За меня ставит Алек, ибо я очень расстраиваюсь, если проигрываю... У мужа хорошие связи с московским ипподромом, и владельцы лошадей из России приезжали в Париж на ипподром в Лоншан встретиться с Алеком. Кроме того, у нас тесные отношения с московским зоопарком. Мы им подарили жирафа Любу, а они нам медвежонка Потапа, который живет на нашем ранчо в Кении. Алек занимается там охраной животных, а я - образовательно-просветительской деятельностью. Выдаю стипендии талантливым ученикам для продолжения образования. Для начальной школы даю учебники и книги. Помогла построить среднюю школу для 160 девочек, а в центре для мальчиков создала два бесплатных места для детей из бедных семей, где они могут жить и обучаться ремеслу.
- Ваш муж еще и крупный галерейщик...
- Семейная художественная галерея находится в Нью-Йорке. Она специализируется на старых мастерах и импрессионистах. В Нью-Йорке есть еще наша галерея современного искусства, а в Париже открыт Институт Вильденстейнов, который проводит экспертизы картин, издает каталоги книг по искусству. В коллекции Вильденстейнов есть и картины крупнейших русских художников.
- Вы сами для себя что-то собираете?
- Русское искусство, начиная с византийских времен и кончая 2004 годом. Я вообще люблю искусство и еще в детстве занималась два года в Пушкинском музее. Из современных русских художников у меня есть Назаренко, Горский, Хамдамов. Коллекция небольшая - я по своей натуре не накопитель и не торговец. Но мне приятно окружать себя русскими вещами. Когда мы с Алеком поженились, свекор мне подарил две очень красивые русские иконы. Да и саму меня рисуют художники – французские и русские. Я снималась во французском фильме, посвященном 300-летию Петербурга, где играла музу поэта.
- Ваш муж успел полюбить Россию?
- Конечно! Он любит все русское. Рядом с нашим фамильным замком под Парижем мой отец и двоюродный брат построили по моему проекту русскую избу с баней из бревен, привезенных из России. Строили по старинке - без гвоздей, мебель в старославянском стиле, там у меня коллекция русских ремесел, самовар. Когда мне плохо, когда я устаю, я иду туда, пью чай, лежу, читаю, и все приходит в порядок. Я люблю приглашать в гости «на баню».
- Вы топите Алеку баньку?
- Муж сначала не любил, ворчал, что его бьют в бане вениками, а теперь ему нравится. После баньки очень хорошо спится на подушке с гречкой, которую нам подарила мама.
- Вы считаете, что вам в жизни повезло или вы получили от нее по заслугам?
- Когда я приехала в Париж, у меня была комната для прислуги в 7 квадратных метров на последнем этаже, без отопления и без горячей воды, с туалетом на лестничной клетке. И я считала, что мне жутко повезло. Я забиралась на крышу, с которой можно было увидеть Эйфелеву башню. И одно это делало меня счастливой. Есть, конечно, элемент удачи, но красивых девушек, моделей и хороших студенток много, но я больше всех работала. Чем больше Бог тебе дает, тем больше он с тебя и спрашивает.
- Вы в доме хозяйка?
- У мужа есть обязанности, он продолжает семейное дело, занимается бизнесом. Но у нас такого нет – кто хозяин, согласие же полное. Мне повезло - муж мой добрый, хороший, понимающий. Меня очень любил наш семейный патриарх - мой свекор Даниэль. Когда Алек впервые представил меня Даниэлю, то тот после встречи сказал: «Может быть, мы когда-нибудь достанем из шкафа серебряный сервиз прабабушки». Ее звали Лор Вильденстейн, так что ее инициалы на этом сервизе совпадают с моими.
- Разве просто было найти общий язык с рациональным французом?
- Мой муж по характеру интернационален. Он половину жизни провел в Нью-Йорке, половину в Париже, ездит по всему миру, знает три языка. Я его не воспринимаю, как француза, и у нас сильный духовный союз, несмотря на разницу во многом. Алек – человек очень открытый и любит всякие нововведения. Он прекрасный пилот, у которого несколько тысяч летных часов. С 19 лет он управляет самолетом, вертолетом – с 30.
- Вы по-прежнему ощущаете себя русской?
- Хотя живу здесь уже 10 лет, ощущаю себя русской и сохраняю с Россией культурные и эмоциональные связи. У меня есть русские наряды, и я окружена русскими вещами. И хотя я человек одинокий и скорее замкнутый, вижу, что ко мне тянутся люди... На мой день рождения у нас пела певица из Большого театра и играли русские музыканты. Гостям я показывала наши музыкальные инструменты - балалайку, гусли, жалейку. Мой муж принял ради меня православие, и мы венчались в церкви в Москве. И священник сказал, что через любовь о мне он постигнет Бога. Алек сказал, что до встречи со мной у него была сложная и беспокойная жизнь, а что я внесла счастье, надежду и любовь. И теперь всем своим холостым друзьям и знакомым советует жениться только на русских. И мое самое, может быть, главное достоинство заключается в умении любить людей.
Париж