СЫН ЗА ОТЦА НЕ ОТВЕЧАЕТ

Имя Андрея Звягинцева было никому неизвестно вплоть до его внезапного мирового признания. И когда картина режиссера-дебютанта “Возвращение” получила в сентябре прошлого года высшую награду Венецианского кинофестиваля “Золотой Лев“, критика, как принято говорить, всполошилась.
Вопрос “Кто такой, почему не знаем?” рождал различные ответы и полусплетни, среди которых были рассказы о том, как Звягинцев приехал в столицу из Сибири, или о том, как в молодые годы работал дворником и колол лёд в Москве за бесплатное жильё. Что до попытки снимать кино он учился в Московском театральном институте. Что бюджет картины был всего-навсего полмиллиона долларов.
На фильм посыпались восторженные отзывы; поздравительную телеграмму автору прислал российский президент; прошли и другие “именины сердца”. Ведь конкурентами “Возвращения” в Венеции был фильмы таких режиссеров, как Б. Бертолуччи, С. Коппола, А Иннариту.
Но главное то, что, по отзывам прессы, после двух десятилетий жизни в тени или полусвете мирового кино русский кинематограф заявил о своём возвращении из “спада после распада” Советского Союза, демонстрируя глубокий и присущий только ему взгляд на вещи.
Имя Андрея Звягинцева и “Возвращение” хочется связать с именем Андрея Тарковского, особенно с его ранними картинами по нескольким причинам. Во-первых, из-за сходства в изобразительной стилистике. Атмосфера “Возвращения“, снятого в скупой серой цветовой гамме , такова, что несмотря на цветную пленку, фильм кажется черно-белым. Во-вторых, замедленный ритм картины и внимание к деталям, только на первый взгляд, не очень нужными. В третьих, недосказанность и тайна , которая окружает прошлое и будущее героев; их эмоциональное существование в контексте настоящего времени.
В 1962 дебютант А Тарковский получил венецианского “Золотого Льва” за Иваново детство”, открыв миру советское послесталинское кино. В 2003 дебютант А. Звягинцев в свои тридцать девять лет открывает своим “Золотым Львом” страницу признания кино постсоветского.
Положив в основу сценария рассказ писателей В. Моисеенко и А. Новотоцкого о двух братьях, живущих в эмиграции и вспоминающих историю их жизни в России, – конфликт с отцом, поиск клада и прочие остросюжетные элементы, режиссер заставил авторов переписать эту историю заново.
Невеселый финал картины заявлен уже в первых кадрах, когда камера проплывает под водой над лодкой, лежащей на дне озера. Шаг за шагом режиссер втягивает зрителя в атмосферу конфликта, возникшего между двумя мальчиками – подростками и их отцом (К. Лавроненко), которого они никогда не знали. Приехав после двенадцати лет отсутствия в северный поселок на берегу Ладоги, где они скудно живут с матерью, он берет их с собой на рыбалку на несколько дней. Так бывает в жизни, и такова драматургия фильма – отец появляется ниоткуда. Никто никогда не узнает, где он пропадал, почему бросил их совсем маленькими, куда снова уезжает, чего хочет.
Впрочем, по ходу их путешествия в машине вдоль озера, а потом на заброшенный остров, и мальчики, и зритель понимают, что отец приехал сюда по какому-то тайному делу. И дети нужны ему, между прочим, чтобы “поучить” их, сделать “мужчинами” в его понимании - cильными и жесткими, как он сам, видимо, прошедший школу, где “судят не по законам, а по понятиям”. Неудивительно, что уроки воспитания, которые он преподаёт сыновьям, воспринимаются ими как издевательство и унижение.
Шаг за шагом в сюжете взводится убойная пружина противоречий, подобно затвору ружья, которое вот-вот выстрелит. И отражение этой неясной опасности, нависающей над героями вместе с хмурым северным небом, упавшим в серое озерное зеркало - одно из достижений режиссера. Временная изоляция героев и их оторванность от социального фона даёт, подобно пьесе на троих, возможность сконцентрироваться на механизме и всплесках этого противостояния.
Заключительной монтажной фразой фильма станут фотографии мальчишек, снятые ими в начале путешествия – нерезкие, как и они сами, тогда еще не знающие , что их ожидает впереди. И если сын за отца и не отвечает, говорит нам режиссер, то частенько несет тяжкий крест за двоих.
И еще об одной, теперь уже жизненной драме, невольно связанной с фильмом. Актёрские удачи картины были успехом двух юных актеров, Ивана Добронравова и Владимира Гарина, нефальшиво и органично сыгравших братьев. Позже участники фильма вспоминали, что если во время съемок эпизод не получался, режиссер абсолютно серьёзно говорил: “Надо выложиться, ребята: ведь впереди у нас красный ковер Каннского фестиваля“. Потому что и вправду верил в успех.
Съемки начались 25 июня 2002 года. Вскоре по окончании фильма они получили приглашение на фестиваль. Но Володю оно не застало. Он уехал на озеро купаться с друзьями. Спустя ровно год 25 июня 2003 года он нырнул с борта лодки и больше не вернулся, утонув в этом самом озере, в его тёмной воде, которая весь фильм была для героев таинственной и пугающей. На церемонии вручения “Золотого Льва” потрясенный случившимся режиссер посвятил эту награду одному из настоящих героев фильма, молодому другу, которого они трагически потеряли.
“Возвращение“ – глубокий фильм, который при внешней простоте заставляет зрителя чувствовать и размышлять: о его героях, о собственной судьбе и о том, как делается кино. И в этом смысле он находится в ряду лучших традиций российского кинематографа, и сродни таким непохожим друг на друга картинам М. Хуциева, А.Сокурова, А. Германа. Этот фильм не стоит рассказывать - его лучше смотреть.