Новый маккартизм?

Три года назад, открывая сенатские слушания по вопросу об ограничениях на продажу оружия, Джон Эшкрофт (тогда – республиканский сенатор от шатата Миссури, ныне – министр юстиции США) сказал: «Куда менее вероятно, что общество, имеющее право на владение оружием и вооружённое свободой слова, станет жертвой тирании, чем общество, лишённое возможности критиковать своё правительство и права на самозащиту».
Никто из бывших коллег Эшкрофта не процитировал эти слова, когда министр юстиции в декабре прошлого года давал показания в Юридическом комитете Сената, отстаивая новые полномочия администрации, включающие создание военных трибуналов для лиц, подозреваемых в терроризме, административные аресты более тысячи иммигрантов, прослушивание разговоров между подозреваемыми и их адвокатами и т.д. Никто из сенаторов не напомнил Эшкрофту о его же словах и когда министр юстиции практически обвинил критиков правительства в предательстве, обращаясь к «тем, кто пугает наш миролюбивый народ фантомами утерянной свободы»: «Ваша тактика лишь помогает террористам, разрушая наше единство и снижая нашу решимость. Ваша тактика идёт на пользу врагам Америки и вызывает недоумение у друзей Америки». В то время как Эшкрофт, бывший одним из самых консервативных сенаторов, по-прежнему готов отстаивать право каждого на свободное приобретение оружия – даже если этим правом воспользуются террористы, – его приверженность Первой поправке, гарантирующей свободомыслие, вызывает серьёзные сомнения.

Утром седьмого ноября прошлого года в авангардистскую картинную галерею под названием Art Car Museum в Хьюстонe зашли двое мужчин в штатском с кожаными портфелями. Один из них был агентом ФБР Терренсом Донахью, другой – сотрудником Секретной службы Стивеном Смитом. Они сказали сотруднице галереи Донне Хуанке, что хотят ознакомиться с экспозицией, сославшись на «несколько сигналов о том, что в галерее имеет место антиамериканская деятельность». Проходившая в то время в Art Car Museum выставка называлась «Секретные войны» и содержала работы антивоенной направленности, созданные до 11 сентября.
Донна Хуанка провела экскурсию для сотрудников правоохранительных органов, которые провели в галерее около часа, время от времени делая какие-то записи в блокнотах.
«Перед тем как уйти, они спросили меня, где я училась, знают ли мои родители, где я работаю, кто финансирует галерею и сколько человек приходит на выставку», — рассказывает сотрудница галереи, напуганная этим визитом. Куратор выставки Текс Кершен тоже в шоке от неожиданных посетителей: «Поначалу обвинения в антиамериканской деятельности могут показаться смехотворными... но на самом деле это серьёзно, когда создаётся атмосфера страха».
Представитель ФБР в Хьюстоне Роберт Догиум сказал, что осмотр выставки был проведён в рамках проверки сигнала о том, что «некоторые экспонаты содержали угрозы в адрес Президента США». Эти данные не подтвердились.

...Эй-Джей Браун учится в Технологическом колледже Северной Каролины. Вечером 26 октября прошлого года она собиралась на свидание, когда раздался стук в дверь. На пороге стояли двое мужчин, представившиеся агентами Секретной службы. Они изъявили желание «ознакомиться с антиамериканскими материалами в квартире». Эй-Джей сказала, что ничего подобного у неё нет, и спросила, имеется ли у агентов ордер на обыск. Узнав, что такого не имеется, студентка отказалась впустить агентов в квартиру и продолжала беседовать с агентами через порог. Как выяснилось, они были заинтересованы в плакате, висевшем на стене в квартире политизированной студентки. «Мы знаем, что там изображён повешенный Президент Буш», — сказал один из агентов.
«А вот и нет», — ответила Эй-Джей. Она согласилась приоткрыть дверь пошире, чтобы показать агентам плакат против смертной казни, на котором Джордж Буш-младший изображён с канатом в руках в окружении преступников, чью казнь он одобрил, будучи губернатором Техасa.
Беседа у порога продолжалась около сорока минут. В заключение агенты спросили, есть ли в квартире Эй-Джей Браун «материалы проталибского содержания». Получив отрицательный ответ, агенты Секретной службы удалились, но через два дня позвонили, чтобы уточнить адрес, телефон(!) и номер Social Security Эй-Джей Браун.

Новый маккартизм? Президент Американского союза гражданских свобод Надин Строссен видит параллель между тем, что происходит сейчас, и охотой за коммунистическими ведьмами в разгар холодной войны. «Сегодня термин “террорист” производит тот же эффект, что термин “коммунист” производил в 1950-е годы, — говорит она. – Услышав это слово, люди впадают в панику и готовы отказаться от своих гражданских прав».

Я видел своими глазами, как рушились башни-близнецы в нижнем Манхэттене, где я живу без малого 20 лет. Как и большинство американцев, я хочу, чтобы организаторы этого чудовищного действа понесли заслуженное наказание, и, как и все остальные, я заинтересован в предотвращении новых терактов. Однако предпринимаемые в рамках борьбы с терроризмом меры, включающие существенное сужение правого поля, расширение полномочий разведывательных и правоохранительных органов, а также попытки искоренить проявления инакомыслия, представляются крайне проблематичными.
Основатели Соединённых Штатов и авторы Конституции хорошо понимали, что ведомства, в задачи которых входит защита граждан от врагов, внешних и внутренних, должны находиться под гражданским контролем. Чтобы поймать террористов и других преступников, полиция должна иметь возможность собирать информацию о подозреваемых, т.е. вести наблюдение, проводить обыски и т.д. Однако история свидетельствует: когда полиция получает слишком лёгкий доступ к информации о нас, она начинает превышать свои полномочия. В Соединённых Штатах сдерживающим механизмом традиционно был независимый суд, куда полиция должна была обращаться за ордером на обыск или разрешением на проведение иных следственных мероприятий.
Сегодня службы безопасности получают возможность следить за тем, какие страницы вы посещаете на Интернете, и считывать информацию о кредитных картах без санкций суда. Федеральное правительство хочет знать, какие книги вы читаете. В рамках нового закона о борьбе с терроризмом оно может затребовать эту информацию в книжных магазинах; при этом закон запрещает администрации магазина разглашать «кому-либо» сам факт получения такого запроса.
Любой суд санкционирует расследование и без всех этих (и других) нововведений при условии, что суду будут представлены заслуживающие доверия данные о существовании террористического заговора. Когда полиция или ФБР стремятся обойтись без санкций суда, это не может не настораживать. Все мы заинтересованы в том, чтобы ФБР расследовало деятельность террористов. Но кем ещё займутся правоохранительные органы при отсутствии гражданского надзора?
Мы знаем, что террористы нередко создают свои организации, которые помогают собирать средства на их преступную деятельность. Совершенно разумно такие организации запретить. Однако ФБР неоднократно демонстрировало свою неспособность отличить террористические организации от политических. Так, например, в восмидесятые годы, когда Соединённые Штаты поддерживали военный режим в Сальвадоре, уничтоживший десятки тысяч своих противников, ФБР инфильтрировало, а затем и произвело несанкционированный судом обыск в помещении американской организации CISPES, выступавшей в поддержку сальвадорской оппозиции. В мае прошлого года тогдашний директор ФБР Луи Фри в числе организаций, представляющих «террористическую угрозу» США, назвал Reclaim the Streets. Это международное антиглобалистическое движение известно тем, что устраивает спонтанные (без разрешения властей) уличные гулянья, во время которых молодёжь блокирует автомобильное движение, танцуя на проезжей части. Ни одна из этих акций не привела к ранению или тем более гибели кого-либо, однако директор ФБР, очевидно, не способен отличить несанкционированные танцы от терроризма.
Сегодня, как и в 50-е годы, оказывается давление прежде всего на видных представителей творческих профессий, не разделяющих официальную точку зрения. 14 сентября Секретная служба закрыла интернетовскую страницу рок-группы Rage against the Machine. Известному певцу Моби пришлось приносить извинения после того, как он имел неосторожность заметить, что, мол, «ФБР и ЦРУ проворонили теракты 11 сентября». Ультрапатриоты во главе с полковником Оливером Нортом (который был осуждён судом за лжесвидетельство) призывают бойкотировать последний фильм с участием Дэнни Гловера, The Royal Tenenbaums. Поводом для бойкота стало то, что Гловер, выступая в Принстонском университете, заявил, что и после 11 сентября остаётся принципиальным противником смертной казни, даже для террористов. Напомню, что эту позицию голливудского актёра официально разделяют большинство союзников США.
В Америке нет государственной цензуры, однако после 11 сентября из Белого дома достаточно регулярно звучат предупреждения пишущему классу, вроде «будьте осторожны, прежде чем что-либо сказать или сделать» (пресс-секретарь президента Ари Флайшер). Очевидно, когда Джордж Буш, выступая в Конгрессе, провозгласил: «кто не с нами, тот против нас», он обращался не только к лидерам иностранных держав, но и к согражданам-критикам своей администрации. Те, кто критикует избранный администрацией курс, попадают в разряд «непатриотов». Любая попытка проанализировать причины случившегося или рассмотреть терроризм в историческом контексте объявляется «пособничеством террористам».
В октябре прошлого года организация под названием American Council of Trustees and Alumni, которую возглавляет супруга вице-президента США Линн Чейни, опубликовала доклад «В защиту цивилизации», где, в частности, говорится: «Когда наши интеллектуалы отказываются защищать свою цивилизацию, они играют на руку нашим врагам». В докладе приводится более ста примеров достаточно непатриотичных высказываний профессоров американских университетов, с приведением конкретных имён. По мнению профессора истории Колумбийского университета Эрика Фонера, это ни что иное, как «чёрный список, смахивающий на маккартизм».
У нового маккартизма есть уже и первые жертвы. Известный радио-журналист в Калифорнии был уволен после того, как взял интервью у депутата Палаты представителей Барбары Ли, единственной, кто проголосовал в Конгрессе против военных действий в Афганистане. Ещё по крайней мере три журналиста в Техасе, Юте и Орегоне потеряли работу после того, как допустили в своих статьях критику в адрес президента Буша. В создавшейся атмосфере даже слова президента о том, что «налоги могут быть повышены только через мой труп», приобретают несколько зловещий смысл.
Это случалось и прежде в истории Америки: в кризисные моменты правительство прибегало к жёстким мерам, искало козлов отпущения в лице иммигрантов и ограничивало гражданские свободы. Однако в этой связи полезно вспомнить о том, что Конституция США была написана в 1789 году людьми, которые только что одержали победу в войне за независимость. Время тогда было отнюдь не спокойное и враги – отнюдь не гипотетические. Конституция и Билль о правах были составлены для того, чтобы защитить индивидуальные права граждан не только в мирное время.
Верховный судья Роберт Джексон в одном из своих решений, подтверждающих непреходящую ценность Первой поправки, написал: «Понятие “свобода” не может распространяться лишь на те аспекты нашей жизни, которые не имеют большого значения; иначе это будет лишь тенью свободы. Мерилом свободы должно быть право иметь собственное мнение по вопросам, касающимся фундаментальных аспектов существующего порядка». Решение, содержащее эти слова, было вынесено Верховным судом в 1943 году.
В интервью, которое дал мне несколько лет назад профессор Ноам Чомски, один из самых видных американских диссидентов, заметив, что Америка, наверное, самая свободная страна в мире, сказал, что демократия и Конституция – не экспонаты в историческом музее, а достижения, достигнутые в результате непрекращающейся борьбы и нуждающиеся в постоянной поддержке. Сегодня эта поддержка особенно необходима, ибо защита Конституции – самый верный способ сорвать замыслы террористов.