Китайский синдром

Известный политический обозреватель Фарид Закариа считает, что к началу 2003 года совсем плохо стало режиму Саддама Хусейна в Ираке, королевскому клану Саудовской Аравии, египетскому президенту Хосни Мубараку, палестинскому лидеру Ясиру Арафату и террористической группе «Аль-Каиеда», с которой пока еще не покончено, но которая неумолимо движется к своей могиле. А выиграли Израиль, Индия, Россия и Китай.[!]
Что такого замечательного в нынешней позиции израильтян усмотрел обозреватель, какие именно преимущества в современном мире они обрели - не совсем ясно. Политический выигрыш Индии и России сомнений и вправду не вызывает. Жесткое противостояние индийских властей кашмирским сепаратистам-мусульманам и российских – всколыхнувшейся Чечне – теперь воспринимается мировым сообществом как действия легитимные. К тому же значительно более реальными стали перспективы России на полноправной основе войти в сообщество стран Запада.
Что касается Китая, трудно сказать, в какой мере массовые акты терроризма и создание международной антитеррористической коалиции способствовали удивительным экономическим и политическим успехам этой многонаселенной страны. Ее подъем начался еще в начале 90-х годов прошлого века. Ясно только, что события последних полутора лет Китаю во всяком случае не повредили, это несомненно. Довольно быстро стихли голоса европейских либералов и неоконсерваторов, до того дружно протестовавших против режима подавления гражданских свобод, предупреждавших об опасности, какой этот тоталитарный режим потенциально представляет не только для Тайваня, но и для многих других регионов Азии. В мире обнаружился другой враг, более коварный и непредсказуемый, и об угрозах, исходящих со стороны Китая, постарались забыть.
Больше того, многие политики теперь воспринимают Китай как стратегического партнера в борьбе против международного терроризма, и в укреплении глобальной экономики. Вашингтон с готовностью поддержал намерение китайцев вступить во Всемирную организацию и, кажется, не имеет ничего против проведения Олимпийских игр 2008 года в Пекине.
Экономические достижения этой страны действительно впечатляют. Оставив в покое догмы марксизма и ортодоксального маоизма, коммунистические правители Китая использовали свою безграничную власть жестко, но разумно и последовательно. Рыночные отношения, навязанные сверху, оказались ничуть не менее плодотворными, чем возродившиеся внизу. Всего несколько лет потребовалось, чтобы не тысячи, не десятки тысяч, а миллионы людей, живших в бедности и нищете, обрели статус среднего класса. Экономист Джеффри Сакс, известный знаток развивающихся стран, как-то заметил: «Китай – наиболее успешная модель развития из тех, что были во всей истории человечества».
Особенно бурно растут китайский внутренний рынок и масштабы зарубежных инвестиций и, как следствие, объем экспорта товаров. В 1985 году зарубежные фирмы, обосновавшиеся в Китае, экспортировали продукции всего на 300 миллионов долларов, что составило лишь 1 процент всего экспорта страны. А в 2001 году доля экспорта зарубежных компаний достигла 50 процентов, или 33 миллиардов долларов. Наиболее успешно работают японские компании. Некоторые их дочерние предприятия выпускают больше продукции, чем те, что расположены в самой Японии. И это, как правило, не дешевенькие пластмассовые игрушки, а высокотехнологичные изделия. В августе прошлого года премьер-министр Сингапура Го Чонг Тон назвал рост китайской индустрии «пугающим». По его словам, Сингапур должен «найти и обустроить свои ниши на мировом рынке, чтобы успешно соперничать с китайскими товарами, которые отличаются высоким качеством при более низких ценах».
Сингапурцы отнюдь не в обиде на могучих соседей. Наоборот. В динамичности их экономики они видят свою выгоду – через посреднические услуги Китая можно успешно продавать и собственные товары. Именно так поступает Тайвань – почти четверть экспорта этого, не всеми признанного островного государства идет сначала на материковый Китай, а уж потом товары распродаются в разных концах света.
С ростом экономики возрастает и военная мощь Китая. Ни то, ни другое остановить невозможно или, по меньшей мере, чрезвычайно сложно. Угрожает ли это Америке? Наверное, нет, если иметь в виду опасность для самого существования Соединенных Штатов. По всей вероятности, да, если вести речь о попытках посягнуть на пока бесспорное и единоличное лидерство США. Фарид Закариа, надо полагать, сильно сгущает краски, когда особо подчеркивает, что в отношениях между двумя странами стремительно накапливается горючий материал для открытого конфликта. Скорей всего, это не более, чем застарелый китайский синдром. Соперников, желающих потеснить Америку или хотя бы разделить с ней позицию лидера, в мире не так уж мало, а со временем будет, несомненно, еще больше. Если в борьбе за первенство всякий раз без крайней необходимости браться за оружие, можно зайти очень далеко. Соревнование, конкуренция способны принести гораздо больший успех и в экономике, и в политике.