ПОСЛЕ РЕЗНИ

В мире

Мотив ужасающего преступления - кровная месть, - так говорят то и дело в передачах ТВ о расследовании убийства 12 человек в станице Кущевской Краснодарского края. (См. “Резня”, “РБ” от 18.11.10.) В доме местного фермера Сервера Аметова зарезали хозяина, его жену, невестку и внучку, гостей и соседей, а троих детей - пятилетнюю Иру Мироненко, годовалую Алену Мироненко и девятимесячную Амиру Аметову - задушили.

Сервер Аметов - татарин. Говоря о “кровной мести”, миллионам телезрителей намекают: мол, это их восточные, кавказские штучки - не то чеченские, не то еще какие, у них постоянно друга друга режут, так что не стоит и внимание обращать. Основная масса вряд ли задумается, что у татар не было и нет обычая кровной мести. Как нет его у русских и украинцев - все арестованные и обвиненные в убийстве носят русские и украинские фамилии.

Наконец, слово “месть”, звучащее с экранов ТВ и обращенное к сознанию и подсознанию россиян, заведомо предполагает некое воздаяние, возмездие за совершенное ранее преступление, обиду, оскорбление. Таким образом, дается намек, что, наверно, Аметов и сам причастен был раньше к каким-либо преступлениям - например, к убийству Николая Цапка в 2002 году. (Николай возглавлял банду, терроризировавшую станицу, после его смерти ее возглавил его младший брат Сергей Цапок.) Не кто-нибудь, а глава Следственного комитета Александр Бастрыкин так и заявил: “Главный мотив жуткого преступления в Кущевской - кровная месть. Возникла она на почве убийства старшего брата Сергея Цапка Николая”.

Зачем, с какими целями с главных информационных каналов вбрасываются даже не намеки, а прямые утверждения о “мести”?
Полагаю, за тем, чтобы затушевать суть происшедшего и происходящего.

Еще две недели назад “Русский базар” писал:
“Мы видим сейчас новую бандитскую реальность... Большая производственная структура, обладающая неоспоримым влиянием на все стороны жизни, - налоги в местный бюджет, рабочие места, финансы. Никаких “бандитов”. Сплошная респектабельность - местные олигархи и депутаты. При них - охранное предприятие. Тут же законная местная власть. Закрывающая глаза. Десять лет как минимум. Если реальности десять лет, то она уже норма... Кущевская в стране не одна”.

Противоречивые, а то и провокационные толкования и высказывания официальных лиц и информационных систем говорят не о разнообразии мнений и взглядов, а о растерянности в высших кругах власти, определяющих чуть ли не каждое слово в эфире ТВ. Растерянность усугубляется тайными внутренними раздорами и обвинениями “веток” этой самой исполнительной “вертикали”. Впрямую никто не говорит. Но, например, губернатор Краснодарского края Александр Ткачев на региональном собрании депутатов признал: “Бандитские группировки, подобные Кущевской, есть в каждом районе Краснодарского края... Банды создавались на наших глазах...”

То есть на его глазах, и он не препятствовал? Или не мог?
Затем Ткачев пошел дальше: “Банды, подобные Кущевской, существуют по всей стране и поддерживаются правоохранительными органами”.

То есть признал, что губернаторы и главы городских и районных администраций бессильны: милиция и прокуратура на местах фактически стали опорой криминала, не подчиняются местной власти и не боятся ее. Потому становятся понятными метания начальника Следственного комитета Александра Бастрыкина. Ведь это с его легкой руки пошли гулять по газетам и эфирам рассуждения о кровной мести. Расследованием занимается непосредственно федеральный СК, и незавидна участь его главы. Наверно, не хочется ему входить в жесткое противостояние с могущественным МВД и прокуратурой, которой он пока еще формально подчиняется. Да, и с прокуратурой. Она не только “не замечала” бандитское всевластие, но и “крышевала” бандитов.
В прошлом году Сергей Цапок избил двух местных милиционеров. Краевой СК открыл уголовное дело по статьям: “Оскорбление представителя власти” и “Применение насилия в отношении представителя власти”, но вскоре его закрыл заместитель прокурора Краснодарского края Валерий Рябоконев. СК повторно начал следствие, но тут за главного кущевского бандита вступился и запретил следственные действия уже сам главный прокурор Краснодарского края Леонид Коржинек.

Как ни стараются некие заинтересованные государственные и прочие лица отвлечь внимание на “кровную месть” и даже на “чеченский след”, видимо, не получится. События выходят за рамки какого-либо “контроля” в силу объективных причин. Например, во вторник Следственный комитет объявил о раскрытии убийств шести человек, совершенных в Краснодарском крае и Ростовской области кущевской бандой в предшествующие годы. Арестован руководитель центра по борьбе с экстремизмом (расположенного в Кущевской) подполковник Ходыч.

“Ходыч держал под контролем все магазины, кафе, фермерские хозяйства в районе, все платили ему дань через посредников, - анонимно доносят жители. - Кто отказывался, на того заводились уголовные дела”.

Всплыла и история пятилетней давности, когда студентки Северо-Кубанского гуманитарно-технологического института написали коллективное обращение в прессу и официальные органы, рассказали о массовых изнасилованиях и убийствах. В ответ ректора института Галину Крошку бросили в тюремный изолятор, обвинили в торговле дипломами, она перенесла два инсульта и стала инвалидом.

Из разных регионов страны приходят письма о том, что у них такой же “беспредел”, как в Кущевской.
“Наш город подвергается настоящему террору со стороны криминальных структур. Все преступления совершаются против лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью или имеющих четкую и активную гражданскую позицию... Преступления по сей день остаются нераскрытыми и безнаказанно продолжаются. Жители нашего города пребывают в обстановке страха и безверия в торжество правосудия”, - пишут из Гусь-Хрустального, что неподалеку от Москвы.

“Все банды существуют только потому, что их крышуют правоохранительные органы, - считает заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности генерал КГБ Геннадий Гудков. - Правоохранительная система - труха, государство - труха. Ни одна банда не осталась независимой, как в 90-е годы. Преступность находится на службе у бюрократов”.

К сожалению, высказывания даже таких людей, как Гудков, не выходят за рамки обсуждений на “круглых столах”. Их не подпускают к телеэфиру.

В течение десяти лет в стране под гром пропаганды о “вертикали власти”, “вставании с колен” и “стабильности” уничтожалась законность, зато насаждался произвол властных структур. Казалось бы, достигнуто полное повиновение, а на то, что народ окончательно перестал верить милиции, судам и прокуратурам - наплевать и забыть. Но место закона пусто не бывает. Итог десятилетия путинского правления - утверждение в России стабильной официально-криминальной власти.  

Москва