НЕРУКОТВОРНЫЕ шедевры

Досуг

Итак, продолжаем. Йосемите, Йеллоустон...что следующее? Природа Америки настолько ошеломительна и своеобразна, что задумываться приходится не над тем, о чем бы еще стоило рассказать, а что из этого яркого фантастического разнообразия выбрать в первую очередь. Казалось бы, гигантские секвойи йосемите, его поднебесные водопады и отвесные скалы – предел возможностей и изобретательности матери-Природы (как ласково величают ее американцы). Но есть еще гейзеры, агатовые леса и каменные водопады Йеллоустона, его Огненная река, «Пасть дракона», бурлящие источники, в которых можно сварить обед, и притаившийся подо всем этим монстр – супервулкан.
А если из штата Вайоминг, где расположен Йеллоустонский парк, отправиться на юг, то соседняя с ним Юта развернет перед вами такое, что кругом пойдет голова. Юта – мормонский рай с самой высокой рождаемостью и самой низкой смертностью по стране, мир трезвенников и многоженцев. Нет, мы не будем терять время на такие «обычности», как огромное соленое озеро (Great Salt Lake), леса и пересекающие штат Скалистые горы с водопадами и пиками, достигающими 4-километровой высоты, живописнейшая полноводная река Колорадо...
Стоп-стоп-стоп! Вот без Колорадо-то нам никак не обойтись, поскольку именно она изначальная виновница всех тех красот, о которых пойдет речь. Но только о самой реке поговорим как-нибудь отдельно, она уж точно того стоит. А пока что сконцентрируем внимание на лабиринтоподобных каньонах, неземных пейзажах с многоцветными, будто ошпаренными солнцем, изваянными самой природой каменными городами и монументами – на всех тех чудесах, которые уж точно не увидеть больше нигде на планете.
Поскольку страна – хвала ей и слава – необычайно бережно относится к своей флоре и фауне, к своим историческим и культурным ценностям, любой, заслуживающий внимания объект правительство тотчас объявляет национальным достоянием – парком или заповедником и берет его под свою защиту. Только в ведении Службы национальных парков США находится 310 000 кв.км территории страны – 320 различных объектов. На долю Юты, насколько мне известно, приходится с полдюжины крупных природных шедевров, объявленных национальными парками. Это Зайон, Брайс Каньон, парк Арок, Каньонлэндс, Кэпитол-Риф, Долина Монументов.
Дикие экзотические красоты разверзаются перед новичком подобно шоку, у него отвисает от изумления и восторга челюсть, и он начинает задыхаться, забывая сделать вдох. Первое ощущение – он не на Земле, он на другой планете. Причем однозначно – на Марсе, поскольку вселенское безлюдье, раскинувшееся у его ног, выдержано в оранжево-розово-красной гамме. Красные скалы, красная пыль, красные окаменевшие борозды дюн. Однако, всмотревшись повнимательнее, замечаешь, что это земной Марс, потому как здесь есть чем дышать, есть свой растительный и животный мир, а главное, есть вода - основа всего живого. Только в данном случае волшебница вода играет не созидательную, а разрушительную роль, действуя в теснейшем содружестве с ветром.
Если взглянуть на великолепие фантастических мегаформ глазами романтика, непременно воскликнешь: “Как славно потрудились Вода и Ветер, ваяя все эти гигантские дворцы и храмы, арки, башни и вазы, создавая поразительные скульптуры и монументы!” Скептик наверняка возразил бы романтику: то не монументы и не храмы, а остовы, обглоданные ветрами и водой объедки скал, костями застрявшие на теле пустыни, потому что эти два хозяина Земли не успели еще их доконать. Но доконают непременно, сравняв рано или поздно с землей – не сегодня, так через сто, тысячу лет. А что такое для матушки-Земли тысяча лет? Шелест перевернутой страницы!
И скептик будет прав в не меньшей степени, чем романтик. Наши эмоции - это всего лишь эмоции. А планета, приютившая нас, живет своей жизнью, сложной и многогранной. Кто скажет, благо или вред для нее, например, то, что вытворяет с ней жизньнесущая вода, которая вгрызается в ее тело, с упорством маньяка высверливая многокилометровые пещеры-пустоты, оставляя на нем глубокие шрамы, перепиливая неугомонными реками целые скальные массивы, чтобы удобнее устроиться в ложе ущелий.
То, что натворила вода в Юте, уму непостижимо. Никаких слов не хватит описать всю эту фантастику, потому как любое слово, даже самое точное или образное, окажется лишь бледной тенью в сравнении с тем, что есть на самом деле.
На юго-западе Юты, посреди огромной пустыни Мохаве, находится каньон Зайон (Zion Canyon National Park). Он невелик, всего 24 км в длину – извилистое ущелье, местами достигающее глубины 762 м, прорезавшее песчаник навахо до лежащего ниже более древнего известняка кайбаб. А поскольку песчаник   до того, как вода принялась ваять из него причудливые формации, образовывался миллионами лет, наслаивая слой за слоем, то слои эти теперь все обнажились, создавая потрясающей, неземной красоты живописное зрелище – бело-розово-оранжево-красное.
Zion (Сион) – название, данное мормонами в 1860-х. Что такое Сион, знает каждый – священная библейская гора в Иерусалиме, Гора Завета, где Бог вручил скрижали Моисею. Символ утопии, рая. Мормоны мечтали создать в Америке свой Сион. Вот кто-то из них, видимо, и решил, увидев сказочный каньон, что такое место Бог уже для них создал и преподнес им в готовом виде. Отсюда и названия нерукотворных дворцов, крепостей, монументов «Сиона»: «Суд Патриархов», «Жертвенный Алтарь», «Приют Ангелов», «Падший Ангел», «Храм Синававы», «Большой Белый Трон». Ваятелем божьим выступила река Вирджин, неутомимо трудящаяся по сей день. А ее подручным – ветер, оттачивающий и шлифующий создаваемые водой шедевры. А если без лирики, то – довершающий начатые водой разрушения.
Туристы едут сюда со всего света. Их маршруты больше похожи на спортивное скалолазание, пролегая зачастую по кромке отвесных стен, по перешейкам воздетых к небу арок, по путаным тесным лабиринтам, по крутым подъемам и спускам или, того лучше, по прорытым водой тоннелям, таким, как, скажем, Narrow’s («Теснина») в каньоне Зайон, пробитому в песчанике на 600-метровую глубину рекой Вирджин. «Теснина» с ее лагунами и водопадами необычайно живописна, но и опасна из-за возможного внезапного подъема воды. Местами встречаются в ней такие узкие проходы, что не разойтись двоим и не выпрямиться в полный рост. Все это безумно увлекательно и интересно для тех, кто жаждет экстрима и острых ощущений.
 «Плачущая скала» (Weeping Rock) - одна из бесчисленных достопримечательностей Зайона. Вода из родника, каким-то непостижимым образом взобравшегося на вершину винтообразно закрученной отвесной скалы, стекает с ее уступов и капает нескончаемыми безутешными слезами. В зимнее время слезы замерзают, и скала щетинится длинными грозными сосульками.
В чем, на мой взгляд, основная особенность здешних мест, начиная от Гранд Каньона, в Неваде, и дальше – в Юте и Аризоне. Мы как-то привыкли там, на своем континенте, что равнина - это  равнина, а горы - это горы, им положено уходить вершинами в небо. Если ты в долине и хочешь погулять по горам - на них надо карабкаться вверх, а не вниз. В Америке же «все не как у людей». Ты можешь ехать сотни миль по абсолютно ровной пустынной местности, принимая ее за бескрайнюю равнину, и поймешь, что находишься на плоскогорье, лишь когда под ногами нежданно-негаданно разверзнется бездонная пропасть. Все горы, стремнины, ущелья, скалы, хребты окажутся не над тобой, а под тобой.
Именно так – «вверх ногами» расположен Гранд Каньон. Именно так раскроет перед ошалевшим от неожиданности путником Bryce Canyon, что прячется восточнее Сидар-Сити, за краем плато Понсогант, свое каменное воинство – целую армию гигантских столбовидных солдат, плечом к плечу застывших, как шахматные фигуры, по стойке смирно. Их называют Худу ((Hoodoo – человек или вещь, приносящие несчастье) от африканского Voodoo (черная магия). Как гласит легенда, великий индейский Дух, опечаленный избытком зла на Земле, собрал здесь всех недостойных и обратил их в каменных истуканов. Древние индейцы, населявшие каньон, в свое время дали ему название, которое в переводе звучит примерно так: «Красные скалы, стоящие, подобно людям, в нишах, похожих на вазы». Рядом с тысячами 60-метровых пальцевидных остовов древних скал человек чувствует себя маленьким и потерянным.
Брайс Каньон, пожалуй, самый невероятный и фантастический в семействе ютовских национальных парков. Да это собственно и не каньон, а нечто вроде серии подковообразных ажурных амфитеатров, вырезанных из некогда монолитного тела плато и растянувшихся на 40 км – огромное скопление причудливых многоцветных образований из известняка и песчаника бело-желто-розово-оранжево-пурпурно-терракотовых. Он необычайно живописен еще и благодаря изумрудным вкраплениям хвойных лесов. Но не скалолазу попасть во многие места Bryce можно только по воздуху – на частном самолете или вертолете.
Направленный сюда в 1870 году правительством США исследователь Кларэнс Дуттон в своем отчете охарактеризовал Брайс Каньон как самое выдающееся явление, какое только может увидеть человек на планете Земля.
Парк назван по имени пионера-мормона Эбенейзера Брайса, первым из белых людей его обнаружившего. Рассказывая о нем, гиды не преминут вспомнить фразу, оброненную Брайсом при виде этого гигантского каменного лабиринта: «Да здесь самое место корову потерять!»
Благодаря тому, что Брайс Каньон расположен намного выше, чем соседние национальные парки – Grand Canyon и Zion (он лежит на высоте 2400 – 2700 метров), он может похвастаться своей особой экологией и климатом, своим животным миром. В узких лабиринтах скал, в хвойных перелесках или на заснеженных полянах (если туда добраться) можно повстречаться с лисой, горным львом, черным медведем, оленем, лосем, антилопой.
Поистине нет предела изобретательности и разнообразию Природы. Творя без устали миллионами лет, она умудряется ни разу не повториться. Ни один ландшафт не похож на другой. В Arches National Park она создала музыку каменных арок, самых разных размеров и форм, королевой которых и символом парка служит отдельно стоящая Delicate Arch («Изящная Арка»), известная всему миру по фильмам и открыткам. Вид синего неба и заснеженных далеких горных вершин сквозь гигантские причудливые арки, горящие в лучах восходящего или заходящего солнца терракотово-оранжевым пламенем - явление незабываемое.
Парк Арок образовался так же, как каменное воинство Брайс Каньона или троны, дворцы и крепости Зайона, – ваятели все те же. Только здешние каменные монолиты оседлали огромную соляную подушку, оставшуюся от древнего моря. На этой соли слоями копились осадочные породы, уплотняясь и каменея под собственной тяжестью. Их и использовали в качестве строительного материала вода и ветер.
В Каньоне Брайс преобладает оранжевый Navajo (известняк из раковин морских животных, впрессованный в песок), парк Арок сформирован в основном из розового песчаника Entrada. Если осадочные массивы состоят из разных пород песчаника, которые не смешиваются, а находятся друг над другом, как в Каньоне Брайс, то в геологических формациях хорошо видны слои, отличающиеся по цвету и структуре. У геологов это называется «слоеным пирогом». Красноватый оттенок скал в Зайоне обусловлен присутствием железа и его оксидов. Оно может окрашивать только поверхность скал или пропитывать их насквозь, просвечивая живописными прожилками узоров. Такой эффект называют desert varnish (пустынная глазурь).
Природа выставила здесь напоказ грандиознейшую коллекцию естественных арок, их около 2000 – от самой маленькой, метровой, до самой (на сегодняшний день) большой – Landscape Arch, длиной 93 метра. (На сегодняшний день потому, что завтра любая из арок может разрушиться, обвалиться.) Помимо арок есть и самые настоящие скульптурные группы, издали ничем не отличающиеся от рукотворных, какими люди обычно украшают свои города. В частности многофигурный монумент «Три товарища».
Ветер так старательно трудится, неустанно обтачивая и шлифуя свои творения, что иной раз у него получается нечто, совершенно из ряда вон выходящее, вступающее в противоречие даже с законами физики и логики. Таким природным парадоксом можно назвать самую настоящую скульптуру Balanced rock. Огромный шарообразный кусок скалы весом 3600 тонн соединен с пьедесталом, как песочные часы, тонюсенькой перемычкой. Кажется, достаточно порыва ветра средней силы, чтобы свалить его. Но Балансирующая скала каким-то чудом удерживается на месте. Впрочем, это всего лишь вопрос времени, и дни ее явно сочтены.
 Относительно названия очередного национального парка Юты – «Голова Мертвой Лошади», существует много легенд. Одна из них повествует об экспериментах жестокосердных ковбоев. В этом месте над рекой Колорадо между крутыми скалами есть узкий перешеек, воздетый на головокружительную высоту в 670 метров. Ковбои умудрялись загонять туда диких мустангов, чтобы таким путем выбрать для себя самых сильных и бесстрашных. Однажды кони, так и не отважившись спуститься к бегущей глубоко под ними реке, погибли на том перешейке от жары и жажды. Независимо от истинности происхождения своего названия, парк служит потрясающей смотровой площадкой, с которой открывается захватывающая дух панорама на Каньонлэндс. Многие считают, что это одна из самых красочных панорам на планете.
Canyonlands («Страна Каньонов») по своим размерам не намного уступает гигантскому Гранд Каньону. Она раскинулась между реками Грин-Ривер и Колорадо, юго-западнее города Моаб. Здесь, на площади почти в 900 кв. км, образовался настоящий лабиринт из тысячи (!) неприступных ущелий Мейзе, причудливо переплетенных между собой.
Юта сменяется Аризоной, а нерукотворным чудесам Природы нет конца. Только теперь они целиком находятся во владениях самого большого индейского племени навахо – не племени, а целого государства в государстве. В национальных парках, находящихся под охраной федерального правительства, с туристическим сервисом полный порядок. Но совсем иначе обстоит дело с достопримечательностями, оказавшимися на территории индейских резерваций. Вдоль дороги можно встретить забавные рекламные стенды типа: «Вождь Желтая Лошадь приветствует вас и приглашает посетить индейский магазин». Плакаты-то есть – сервиса нет. «Никакого обустройства благами цивилизации, никаких ресторанов, никаких отелей, ни приличных дорог, ни нормальных цен. Дорого, грязно и ничего с этим не поделать», – сетуют побывавшие в гостях у навахо туристы.
Да, навахи впускают туристов на свои земли и в свои селения и обдирают их неплохо, но из кожи вон при этом не лезут, о комфорте гостя, которого у них и у самих нет, не слишком пекутся. Ты главное заплати – за проезд, за ночлег, за скудную, иногда непотребную пищу, а понравится тебе это или нет - их не колышет. Вот такое, например, объявление можно увидеть на стене какой-нибудь индейской лавчонки: «Въезд на территорию – $5, пользование одной фотокамерой – $5, видеокамерой – $10. Запрещен проход на старое кладбище и за черту в зоне жилых строений. Людей разрешено снимать только с их согласия, за отдельное вознаграждение. Санкции за нарушение: засветка пленки, вплоть до конфискации съемочной аппаратуры».
Индеец, он ведь хоть и бедный, но гордый, для него главное в жизни - семья и племя, собственное достоинство и непоколебимость племенного уклада. И за это его можно только уважать. На единственном придорожном магазинчике, который скорее всего окажется закрытым, пришпилена бумажка: «No shoe, no shirt, no service» (Без обуви и маек не обслуживаем). Впрочем, истинных ценителей природных шедевров такие мелочи жизни остановить не могут.
Контакты с пришлым народом, коим являются толпы любопытных и вездесущих туристов, безусловно влияют на индейцев, считают вожаки навахо, зато и побуждают их сохранять традиции и культуру хотя бы ради того, чтобы не иссякал доходный поток. Что ж, откровенно и логично. Ведь туристический бизнес кормит племя, влачащее при всей, весьма ощутимой государственной помощи  довольно жалкое существование.
Но вернемся к достопримечательностям. С Аризоной и племенем навахо нераз-рывно связана еще одна уникальная геологическая формация в самом сердце пустыни Мохаве –Monument Valley, вошедшая в состав 100 наиболее известных чудес природы на Земле. Это визитная карточка самой Америки, ее символ, многократно воспетый и показанный везде где только можно. Изображения Долины Монументов можно увидеть в любом настенном календаре, в любом журнале, посвященном Америке, в видовых открытках, в клипах и рекламных роликах. Парки Юты и Аризоны не зря называют «Малым Голливудом» – там было снято более ста художественных фильмов о «диком Западе», в основном вестернов, в числе которых «Золото Маккены», и «Wild, Wild West».
Неисчерпаемость фантазии природы просто поразительна. Если Парк Арок характерен своими кольцеобразными дырами в горах, Брайс Каньон – выстроившимися стройными рядами колоннами, Зайон – величественными каменными дворцами, храмами, крепостями, то Долина Монументов - это нечто совсем иное, ни на то, ни на другое, ни на третье непохожее. Это самый марсианский пейзаж из всех псевдомарсианских пейзажей Америки, развернувшийся величественной панорамой на возвышенном плато Колорадо.
В гордом величавом одиночестве на большом расстоянии друг от друга высятся над красной плоской песчаной пустыней огромные красные столовые горы с отвесными, рублеными стенами. И каждая, разумеется, имеет свое имя. Например «Замок» – могучий 300-метровый массив с плоской, зубчатой короной, «Рукавички» – две почти одинаковые округлые скалы с торчащими сбоку башенками, похожими на оттопыренные пальцы, «Три монахини», возглавляемые высокой (245-метровой) «Настоятельницей». Иные скалы похожи на гигантские пальцы, указующие в небо, на грибы, пни, кактусы, вазы, кипарисы.
Техника, в которой миллионами лет трудилась над Долиной Монументов Природа, та же. Изначально все плато Колорадо было равниной с толстым слоем мягких осадочных пород. Но около 65 миллионов лет назад в результате подвижек земной коры равнина поднялась, превратившись в плато, что изменило угол наклона течения рек. Реки – во главе с Colorado River – побежали быстрее, медленно, но верно разрушая все на своем пути. Размыв верхние известняки, они принялись за более глубокие и древние песчаники и сланцы. Так образовался Гранд Каньон, так образовались парки Юты и Аризоны. Произошло это около 5-6 миллионов лет назад. В Долине Монументов уцелели и удержались на месте лишь самые прочные остовы-кости скал – останцы, как их называют. Они выглядят как отдельно стоящие горы-колоссы, как оголенные жерла вулканов.
Процесс формирования величественных геологических формаций, а точнее – их разрушения, продолжается по сей день, не прекращаясь ни на минуту. И протекает он с невероятной быстротой. Через каких-нибудь полсотни лет от всех этих монументальных творений природы может остаться лишь ровное место.