ВЕРНИТЕ ШПИОНУ ДЕНЬГИ И МЕБЕЛЬ!

Легендарный советский шпион Джордж Блейк нашел защиту в Страсбурге, в Европейском суде по правам человека.
Сотрудник британской разведки «Сикрет интеллидженс сервис», он начал работать на СССР с 1953 года, когда был английским резидентом в Корее. Самое громкое его дело - передача сведений о том, что американская и британская разведки проложили в Берлине туннель и подключились к линиям связи советских войск в ГДР. Наши по этому каналу долго гнали ЦРУ и СИС полноценную дезинформацию! В 1961 году Блейка арестовали и приговорили к 42 годам тюрьмы. Через четыре года он совершил фантастический побег и оказался в Москве. В 1991 году полковник внешней разведки, кавалер советских орденов Ленина и Красного Знамени товарищ Блейк написал книгу воспоминаний «Другого выбора нет». Она пользовалась в Англии большим успехом. Но британские власти арестовали гонорар на том основании, что это «попытка заработать на измене Родине». Разбирательство тянулось долго. И вот нынче Европейский суд по правам человека сказал английской власти: шпионство - отдельно, а права собственности и авторские права - отдельно. А также обязал выплатить 83-летнему российскому гражданину Джорджу Блейку 7 тысяч фунтов стерлингов штрафа.
Узнав об этом, я сразу же вспомнил моего, увы, покойного друга Николая Журавлева, его рассказ про других легендарных шпионов - Кима Филби и Дональда Маклина. Из той самой знаменитой «Кембриджской пятерки», работавшей на советскую разведку - Ким Филби, Энтони Блант, Гай Бёрджесс, Джон Кернкросс и Дональд Маклин. Самые известные из них - Ким Филби, заместитель директора(!) «Сикрет интеллидженс сервис» по контрразведывательным операциям, и Дональд Маклин - начальник американского отдела МИД Великобритании.
Но рассказ мой больше о Николае Журавлеве - историке, культурологе, публицисте. Есть такое выражение «светлая личность». Оно, как никому другому, подходило именно Коле, потому что он жил не для себя, не для своих работ, не для своих книг, а для друзей. Его привлекало всё талантливое, и он, забывая о своих делах, занимался людьми, которые были ему интересны. Коля - сын знаменитого кинорежиссера Василия Журавлева. Старшее поколение помнит его фильм «Пятнадцатилетний капитан» - советский «блокбастер» оглушительной популярности. И можно представить, какая это была семья, какое окружение - самые знаменитые артисты, художники, литераторы того времени. Коля, при его внешних данных, мог стать популярным артистом. Мог поступить в любой престижный институт, например, во ВГИК. Дорога открыта. Но его она не интересовала. Советский плейбой, «золотая молодежь» - он пошел в «скучный», мало кому тогда известный и вовсе уж не «престижный» историко-архивный институт - его увлекал поиск в пыльных хранилищах документов. Вот таким он был. (За год до смерти, в 2004 году, Николай Журавлев выпустил редкую по мыслям и богатству знаний книгу «Основы культурологии», издательство Российского химико-технологического университета имени Д.И.Менделеева, тираж 500 экземпляров.)
Однажды я рассказал Коле, как мальчишкой еще, в один прекрасный день открыл для себя, что Америка - далеко не такая, как пишут в газетах и говорят по радио. В читальном зале областной библиотеки, в еженедельнике «За рубежом» наткнулся на маленькую фотографию темнокожего мужчины в светлой мягкой шляпе. Заметка под фото сообщала, что это новоизбранный губернатор штата Алабама. Но как же так?! Ведь Алабама, в моем представлении, - один из самых расистских штатов Америки, там суд Линча и ку-клукс-клан. И вдруг - чернокожий губернатор!
- А у меня похожий был случай! - вскинулся Коля. - С Кимом Филби и Дональдом Маклином!
Тут надо сказать, что отец Коли, Василий Журавлев, был также режиссером фильмов про советских разведчиков. И потому в их доме, помимо киношно-литературной публики, собирались еще и люди из спецслужб. Но та романтика не увлекла моего друга. Может, потому, что у него уже были другие интересы. А может, потому, что один из наших рыцарей плаща и кинжала как-то сказал Коле, когда они курили на лестничной площадке: «Ваш папа снимает о нас романтические фильмы, и это правильно, но если мне прикажут сейчас вас зарезать, я вас зарежу, а потом приду домой, выпью чаю и лягу спать без всяких угрызений совести...»
В одной из компаний Коля познакомился с молодым человеком по имени Фергюс. А потом и с его отцом - научным работником Марком Петровичем. Который и оказался тем самым Дональдом Маклином. И завоевал у него авторитет и уважение умением готовить заварку из сложной смеси индийского, цейлонского и краснодарского чая.
· В той шпионской истории меня поразило, - рассказывал Коля, - что Ким Филби в московской квартире работает за своим лондонским письменным столом, сидит на лондонском стуле, пользуется книгами своей лондонской библиотеки - и все это он получил из Англии уже после того, как его там объявили врагом номер один! Я тогда даже подумал, что наши провели специальную операцию по тайному вывозу имущества Филби! Бред, конечно.
Я узнал, что милейший Марк Петрович, который Дональд Маклин, совершенно спокойно переписывается с английскими родственниками, получает посылки, что его жена и трое детей без всяких препятствий переехали к нему в Москву. Мелинда Маклин здесь бросила Марка Петровича и вышла замуж за Филби. А Фергюс потом вернулся в Англию...
Кстати о родственниках. Николай до 1956 года не знал, что у него есть дед по материнской линии. До его возвращения из лагеря и реабилитации. В доме о нем молчали. Остальных членов семьи репрессии не коснулись. Но, как и все люди его поколения, Коля с детства знал, что такое чесеиры - «члены семей изменников Родины». Детей до 15 лет - в приют, старше 15 лет - в лагерь. Для жен существовал АЛЖИР - Акмолинский лагерь жен изменников Родины.
· По английским законам Филби и Маклин - преступники и предатели. Но мебели это не касается! - смеялся Коля. - И если конфискация не предусмотрена, то столы и стулья можно спокойно отправлять багажом на московский адрес изменника. Это поразило меня настолько, что я совершенно не обратил внимания на их приключения и шпионскую славу! Ведь тогда впервые официально объявили о них на всю страну, все вокруг только и твердили: «Ким Филби! Ким Филби!»
А я думал о его мебели...
Вот что вспомнилось мне при известии о том, что советский шпион и российский гражданин Джордж Блейк отстоял свои права на английские гонорары в Страсбургском суде.
Москва