Мой соперник опасен для общества...

Предвыборные кампании в Америке становятся все более агрессивными, негативными и грязными. Политики уже не выпячивают на передний план свои достоинства - они предпочитают знакомить избирателей с недостатками оппонентов. В телерекламах политиков (и кандидатов в политики) мы все реже видим их послужные списки и все чаще слышим о прегрешениях их соперников.
Как подчеркивалось в «Нью-Йорк таймс», из 30 рекламных роликов кандидатов в Сенат и Палату представителей только 3 (!) были позитивными, то есть сосредоточенными на заслугах самих кандидатов. Остальные пытались обрисовать их противников как негодяев и преступников.
Лейтмотивом большинства реклам становится вопрос: «Знаете ли вы, какие грешки водятся за моим соперником (моей соперницей)?» Ответы на вопрос не просто дают нелестные портреты этих соперников и соперниц, а смешивают их с грязью.
Кампании республиканцев основываются на результатах долгого и дотошного копания в грязном белье демократов, то есть рассматривания «под лупой» их личной жизни и карьеры. Демократы пытаются связать оппонентов с Белым домом и его политикой, постепенно, но неуклонно теряющей популярность. После виртуально-сексуального скандала, связанного с конгрессменом Марком Фоли, у демократов появился новый козырь, и они стали с радостью использовать его против оппонентов, которые, как известно, любят изображать из себя блюстителей нравов и защитников семейных ценностей.
Что самое смешное, некоторые политики отказываются признать, что их кампании относятся к разряду негативных и деструктивных. Судя по пресс-релизу, недавно полученному «РБ» из офиса сенатора Хиллари Клинтон, ее соперник Джон Спенсер считает свою рекламную кампанию вполне позитивной. Однако он уже успел обвинить Хиллари в том, что она полна ненависти и лицемерия, может нанести удар в спину, не отличается честностью, чаще бывает в Голливуде, чем в Нью-Йорке, способствует расколу общества и что в целом она - «bad for our nation”... Более того, Спенсер стал намекать журналистам, что его соперница в юности была уродиной и сделала пластическую операцию, прежде чем завоевать сердце такого любителя прекрасного пола, как Билл Клинтон. Хиллари не приняла этих “разоблачений” всерьез, но в газетах (на всякий пожарный) появились ее фотографии из школьного альбома, показывающие, что экс-первая леди была вполне симпатичной девушкой.
Негативные кампании открывают шкафы, буфеты и даже сейфы действующих и потенциальных политиков, вытаскивают оттуда скелеты и урны с прахом и выставляют их на всеобщее обозрение. Мы узнаем, что кандидат на пост генерального прокурора Нью-Йорка Дженин Пирро шпионила за своим мужем, что ревизор штата Нью-Йорк Алан Хэвеси (совсем как советские чиновники) приставил к жене персонального шофера из числа своих штатных работников и т.д. А эти пикантные новости, увы, заслоняют программы политиков, которые, возможно, достойны внимания...
Чем объясняется этот перекос в сторону разоблачения, копания в чужом грязном белье?
Почему политики предпочитают срывать маски с соперников, а не рекламировать самих себя?
С этими вопросами мы обратились к журналистам, общественным деятелям и читателям «РБ».
Уолтер Руби,
корреспондент газеты The Jewish Week:
Ответ прост: потому что это работает. Политологи и специалисты по рекламе могут засвидетельствовать: рекламные ролики политиков, «определяющие» их оппонентов, то есть преподносящие их как монстров, приносят победу. Почему? Наверное, потому, что они убивают сразу двух зайцев: отвлекают внимание от послужных списков самих кандидатов и подчеркивают недостатки их соперников.
Все это поощряется вышедшей из строя избирательной системой, в которой все решают деньги: кандидат, имеющий больше средств, «захватывает» телеэкран и запускает чудовищные рекламы, говорящие лишь об одном: «Мой соперник опасен для общества». И это срабатывает почти столь же безотказно, как подхалимаж в советском Политбюро, где удерживался тот, кто чаще лизал руку Брежневу.
Как правило, больше средств у человека, уже занимающего пост, за который идет борьба, и деньги ему дают различные группы, ожидающие от него ответных подачек (в 2004 году в Палате представителей были переизбраны 98% ее депутатов). Эта система узаконенного взяточничества все меньше и меньше походит на демократию. Кроме того, она делает избирателей все более циничными и равнодушными, что тоже подтачивает демократию.
«Починить» запущенную систему можно лишь в том случае, если финансировать политические кампании будет общество, а расходы кандидатов будут строго лимитированы. Но этого не произойдет, пока возмущение избирателей не достигнет предела, а мы, к сожалению, еще достаточно далеки от такого возмущения.
Юджин Кац, студент:
Я думаю, есть логическое объяснение этому явлению. Так как большинство реклам во время избирательных кампаний даются на телевидении, а эти рекламы – очень дорогие, то политики стараются втиснуть в них максимум информации, которая, на их взгляд, поможет им завоевать голоса. А так как программы оппонентов часто не отличаются одна от другой, то единственным эффективным средством остается обливание соперника грязью. На это и тратятся рекламные время и «пространство».
Рафаэль Некталов,
главный редактор газеты
The Bukharian Times:
Происходит девальвация процесса политической борьбы, она теряет свои базисные элементы, низводится до уровня сенсаций, слухов и сплетен. Избирателям преподносят не политиков, хорошо или плохо справляющихся со своей работой, а людей с их недостатками и грешками. Совсем как кинозвезд с их романами, браками и разводами.
Дело в том, что нынешние политические деятели – слабые. И имиджмейкеры у них слабые. Политики не могут похвастаться своей работой, имиджмейкеры не могут создать привлекательные портреты своих боссов, поэтому акцент переносится на проступки их соперников. Но беда в том, что избиратели к этому привыкают и постепенно начинают ожидать от политических кампаний таких же острых ощущений, как от сплетен в желтой прессе.
Майкл Спектор, программист:
Главная цель политика, разворачивающего негативную кампанию, - застать соперника врасплох, выбить его из колеи. Этому сопернику хочется рассказать избирателям о своих планах, а тут ему приходится отбиваться от нападок, доказывать, что он не трус, не развратник, не преступник. И если он не подготовлен, если ему не удается дать «обличителю» достойный отпор, то он проигрывает. Избиратели предполагают, что дыма без огня не бывает, что разоблачения имеют реальную основу. Так было с Джоном Керри во время президентской гонки 2004 года. Он не сумел противостоять напору Буша, и люди начали верить, что во время войны во Вьетнаме Керри «прохлаждался» и даже героем стал по ошибке.
Маркус Барам,
корреспондент журнала Radar:
История политических баталий последних 20 лет показала, что негативные избирательные кампании более эффективны, чем позитивные. Одним из “основоположников” таких кампаний был Джордж Буш-старший. Во время президентской гонки 1988 года он обвинял своего демократического оппонента Майкла Дукакиса (губернатора штата Массачусетс) в разных прегрешениях. Например, в том, что Дукакис допустил выход на свободу насильника Вилли Гортона. Это сработало.
Во время президентской гонки 2000 года (в частности, во время республиканских “праймериз”) Джордж Буш-младший стал распространять слухи, что у его соперника Джона МакКейна – внубрачный черный ребенок. И это тоже сработало. На самом деле МакКейн усыновил ребенка из Бангладеш, то есть совершил благородный поступок. Но избиратели предпочли поверить сплетням.
Я уж не говорю о президентской гонке 2004 года, когда имидж Джона Керри поставили с ног на голову...
Политики (и люди, жаждущие стать политиками) убеждаются в том, что негативные кампании приносят успех. Так зачем же отказываться от этой формулы успеха?
Димитри Докадзе,
дизайнер:
Я думаю, что все предвыборные кампании основываются на принципах и методах шоу-бизнеса. Главная их цель – привлечь максимально возможное число «зрителей», то есть избирателей. А людей в наше время интересуют скорее негативные, чем позитивные явления. Так, в новостных передачах людей больше привлекают аварии и убийства, чем сообщения об открытии новых школ. Поэтому политики в своих шоу тоже переносят акцент на негативные явления - то есть на неприглядные факты из биографий своих оппонентов.
Александр Иоффе,
программист:
Причин несколько. Во-первых, выросли ставки. В наше время иметь «карманного» политика выгоднее, чем в прошлом. Компании и частные лица ожидают больших бенефитов от политика, который им чем-то обязан, и пускают в ход все средства, чтобы протолкнуть «своего» человека к власти.
Во-вторых, в политику стали чащи идти люди, связанные с конкретными группами – социальными или этническими. И эти группы имеют свои традиции, свои привычки, которые проявляются во время выборов. Так, выходцы из СССР привыкли выбирать одного – и выбирать «единогласно». А когда кандидатов двое (несколько), то русскоязычным избирателям нужен сильный резон, чтобы отдать предпочтение одному из них. Если одного из кандидатов будут постоянно поливать грязью (как поливали Ари Кагана во время борьбы в 46-м округе), «наши» вполне могут отдать голоса другому.
Третья причина – безнаказанность. Надзор за предвыборными кампаниями либо уменьшился, либо свелся к нулю. И последнее: каждый народ получает тех лидеров, каких заслуживает. Наверное, мы заслуживаем того, чтобы с нами так поступали. Когда политики чернят своих оппонентов, они тем самым чернят нас, избирателей, показывают нам, что мы – полные идиоты. Потому что поверить в большинство нелепых, грязных инсинуаций могут только люди, которые либо слепо болеют за одного из кандидатов, либо не обладают достаточной информацией.
ЛилиЯ КоссовскаЯ,
редактор газеты “Еврейский мир”:
Большинство нынешних политиков – люди беспринципные, безнравственные и серые. Они не хотят принести пользу обществу, даже не хотят оставить свой след в истории, ими не движут благие намерения или даже настоящее честолюбие. Главное для них – приблизиться к “кормушкам”, которых достаточно на любом уровне власти. Избирательные кампании этих людей носят отпечаток их личности.