На старой улочке

В манхэттенском районе Сохо есть много уютных уголков, тихих улочек, где сохранились небольшие дома старой постройки. На два таких дома на Салливан-стрит, возведенных в конце второй половины позапрошлого века, я и наткнулся недавно. Они стоят в окружении более поздних построек, вплотную прижавшись друг к другу, как влюбленная парочка, поддерживая друг друга. На фасаде одного из этих домов красуется табличка, свидетельствующая о том, что они являются историческим памятником нашего города.
Земля, на которой ныне стоят эти дома, в XVII веке была частью обширной фермы Питера Байярда – зятя генерал-губернатора колонии Новые Нидерланды Питера Стейвезанта.
Оба дома сделаны из красного кирпича и отличаются симметричностью. Скромные украшения, решетчатые рамы, делящие окна на двенадцать равных прямоугольников; и характерные с небольшими колоннами по сторонам, дверные проемы, к которым ведут крылечки, снабженные коваными железными перилами. У домов есть и что-то вроде общего полуподвала со старыми входными дверями, сколоченными из толстых широких, посеревших от времени некрашеных досок.
На внешнем облике домов лежит печать федерального стиля, получившего свое название в связи с принятием американской федеральной Конституции в 1789 году. Этот стиль широко использовался в американской архитектуре и в декоративном искусстве в конце XVIII и первой трети XIX веков и во многом схож со своим предшественником - колониальным стилем, но является более завершенным и монументальным. И наши дома были построены как раз в период расцвета федерального стиля - в 1819 году. Сработаны они так основательно, что за минувших почти два века практически не обветшали, по крайней мере - внешне.
А стоят они на улице, названной в честь Джона Салливана – активного участника войны за Независимость американских колоний от британской короны, сподвижника Джорджа Вашингтона, напоминая своим видом облик первых улиц новой страны, в создание которой внес свой вклад Джон Салливан, проживший бурную, со взлетами и падениями, жизнь.
Он родился в 1740 году в семье ирландских эмигрантов, поселившихся в маленьком городишке Самерсуорт в Нью-Хэмпшире. Его отец был директором местной школы и постарался дать сыну хорошее образование. Окончив в 1764 году юридический факультет колледжа, Джон занялся частной практикой, став первым адвокатом в небольшом нью-хэмпширском городке Дюрхэм.
Будучи достаточно тщеславным и амбициозным человеком, он принялся активно сколачивать состояние. При этом новый адвокат был не очень разборчив в средствах, прибегая к лишению своих должников права выкупа закладных, и часто судил своих соседей.
Уже через два года в Верховный суд колонии была подана петиция, подписанная почти полутора сотнями жителей Дюрхэма, с требованием избавить их от «деспотичного мистера Салливана». Однако молодому и хитроумному юристу с помощью друзей удалось выкрутиться, и он даже подал встречную жалобу на клевету, но дела не выиграл.
Свою юридическую практику он успешно продолжил и заработал более трех тысяч фунтов стерлингов – очень большие деньги по тем временам. С течением времени стал владельцем обширных земельных наделов и несколько улучшил свои отношения с жителями города.
Воспользовавшись дружеским расположением королевского губернатора колонии Джона Уэнтворта, Салливан добился должности главы местной милиции. Практически всего он достиг, к чему стремился: стал богатым, влиятельным и известным. Однако Салливан принадлежал к тому типу людей, которым всегда всего мало. Когда в начале 1770-х годов отношения между Британией и ее колониями в Америке начали ухудшаться, он принял сторону американцев. Был избран делегатом на Первый Континентальный Конгресс, где присоединился к радикально настроенным представителям из других колоний - и в первую очередь Массачусетса.
Вернувшись домой, целиком посвятил себя делу революции и даже возглавил нападение на один из укрепленных фортов, чтобы запастись оружием на случай восстания.
В 1775 году Салливан снова был избран делегатом - уже на Второй Континентальный Конгресс, где ему было присвоено звание бригадного генерала. Так он начал свою военную карьеру. После девятимесячной осады Бостона, вынудившей англичан покинуть этот город, Вашингтон послал Салливана в Канаду. Амбициозный бригадный генерал возглавил остатки полуразбитой, голодной и лишенной морального духа армии, вторгшейся в Канаду годом ранее. Хотя Салливан и верил в победу, но все же вскоре вынужден был отступить. Тем не менее получил повышение по службе, став генерал-майором.
Вашингтон в то время характеризовал Салливана как активного, усердно исполняющего свои обязанности человека, однако с налетом тщеславия, склонного к дешевой популярности.
В знаменитой битве на Лонг-Айленде, когда американцы понесли тяжелое поражение, Салливан находился в гуще рукопашной схватки, вел себя храбро. Но избежать плена ему все-таки не удалось.
Будучи военнопленным он служил посредником между британским адмиралом Ричардом Хоувом и представителями Континентального Конгресса на мирных переговорах, которые проходили на Стэйтен-Айленде. Салливан передал своим соотечественникам предложения адмирала вернуться к status quo. Однако оно было неприемлемо для американцев. Переговоры зашли в тупик, а Салливана Джон Адамс назвал«подсадной уткой, которую лорд Хоув подослал американцам, чтобы склонить их к отказу от своей независимости».
В результате обмена военнопленными Салливан получил свободу и опять вступил в командование войсками. В это время военная удача ему улыбнулась - он провел несколько успешных операций, после чего стал требовать очередного повышения по службе, что вызвало раздражение у Джорджа Вашингтона, который полагал, что проявлять смелость и упорство нужно не в Конгрессе, а на поле боя.
А вот тут-то дело и застопорилось. Салливана, в начале 1777 года, попытавшегося захватить Стэйтен-Айленд, постигла неудача, а последующая битва под Брэндивейном закончилась тяжелым поражением.
В 1779 году огорченный и униженный Джон Салливан оставил военную службу и вернулся в Нью-Хэмпшир, где был встречен как герой. Его выбрали Генеральным прокурором и спикером в Палате представителей Нью-Хэмпшира. Благодаря неустанным усилиям Салливана там была ратифицирована Конституция, и в июне 1788 года Нью-Хэмпшир стал девятым штатом Соединенных Штатов Америки. В следующем году Джон Салливан был назначен президентом Вашингтоном членом Верховного суда США, что воспринималось как знак личного расположения к нему Вашингтона и прощением им прошлых грехов нашего героя.
Салливан добросовестно исполнял свои обязанности, несмотря на сильно ухудшившееся здоровье. К старости он оказался очень одиноким человеком - из-за своего нелегкого характера и пристрастия к алкоголю. Джон Салливан умер в своем доме в январе 1795 года. Тем не менее этот человек по сей день остается главным нью-хэмпширским героем времен Революции. Одно из графств, небольшой город и мост в Нью-Хэмпшире носят его имя, а в Дюрхэме, где он жил, работал и умер, в его честь воздвигнут большой гранитный монумент.
Вот так, наткнувшись на два небольших старинных дома и заинтересовавшись их историей, я узнал много нового и о них, и об одном из героев войны за Независимость, генерале Джоне Салливане.