Бомж - это привилегия

Когда я собирался на ПМЖ в Америку, то уж никак не предполагал, что в этой обеспеченной и процветающей стране, где каждый иммигрант может достичь неимоверных высот и осуществить свою «американскую мечту», тоже есть бомжи. В России дело понятное: мизерные пенсии, безработица, стабильный рост страдающих алкоголизмом и наркоманией. Прибавьте сюда пресловутые квартирные аферы, жертвами которых стали тысячи людей... Стать бомжом там - не так уж и сложно. Государственная система многих загнала в тупик, лишила малейших шансов удержаться на плаву. И этих людей действительно жалко. Не от хорошей жизни они копошатся на свалках и ночуют в канализационных люках.
Но в США, где 27 млрд. кг продуктов ежегодно отправляется на помойку (см. статью Михаила Трипольского «Ударим помойкой по проклятым буржуинам!», #504), где правительство никогда не бросает в беде нищих и обездоленных, где каждый может найти себе работу - независимо от социального статуса и знания английского языка?!
Какова же причина «бомжевания» здесь, в волшебной стране, куда грезят попасть миллионы потенциальных иммигрантов?
Задуматься над этой проблемой меня заставила группа русскоязычных бомжей, собирающихся в «ротонде» на бордвоке, с которыми не первый год «знакомы» жители Брайтон-Бич. Грязные, с уставшими «пропитыми» лицами, они провожают злобным взглядом прохожих. И меня в том числе.
Сразу вспоминается Россия. Вот рядовой бомж, жующий только что раздобытый в мусорном бачке хлеб. Вот он с ненавистью смотрит на богатого бизнесмена, выходящего из престижной иномарки. А вот веселая компания молодежи бросает в него стеклянную бутылку... Естественно - «шутки ради». Бух! Бутылка разбивается о кирпичную стену в полуметре от головы несчастного бомжа. Повезло...
Дохожу до двенадцатого Брайтона. Время – десятый час вечера. На отдаленной лавке сидит одинокий бродяга. В руках – нечто похожее на заплесневелый гамбургер. Рядом – небольшой пакет со сплющенными железными банками из-под газировки. Бомж с улыбкой смотрит на меня:
-Ну что смотришь? Хочешь доллар дать? Давай, давай - беднее ведь не станешь.
-А зачем тебе? – язвительно спрашиваю я.
-Ты что - с луны свалился? Я же бездомный. Живу под бордвоком. Постоянного заработка нет. Дай хоть пару квотеров... Или пива купи...
-Давай договоримся так: я тебя даю десятку, а ты мне вкратце рассказываешь, как докатился до жизни такой, - делаю я предложение, от которого нельзя отказаться.
-Как вы все меня достали! Жизни же от вас нет никакой! Ходят, выискивают что-то, деньги предлагают, - огрызается бомж.
-На, возьми. - С улыбкой протягиваю собеседнику 10 долларов.
-Ну... Коль не шутишь, - осторожничая отвечает бродяга, небрежно запихивая купюру в карман. – Сам-то из какого участка?
-Да я не полицейский, я журналист из «Русского базара». Хочу разобраться, что толкает людей в Америке на такой образ жизни, как твой. Тебя, кстати, как зовут?
-Володя...
-Откуда приехал?
-Алексеевка, Казахстан. 7 лет уже здесь живу с семьей.
-С семьей? Они тоже... бомжи? – боясь обидеть Владимира, осторожно спрашиваю я.
-Да нет. Они в Нью-Джерси живут. Жена с дочерью. И еще... с одним типом.
-Все ясно. Бросила тебя жена из-за твоего лентяйства, наверное. И ты быстро опустился на брайтонское дно. Бродяжничаешь, на выпивку деньги выпрашиваешь у местных жителей, ночуешь в «комфортном» подземном «пентхаусе». Домой возвращаться не хочешь, так как никто тебя там не ждет. Так и живешь. Угадал?
-Примерно так, - вздохнув отвечает Володя.
-Ну так работать надо! Снял бы угол в общежитии, овощи в лавке раскладывал за пять долларов в час...
-Да кто меня на работу возьмет? Моя рожа в половине русских магазинов висит (имеет в виду стенды с фотографиями неблагонадежных покупателей, т. е. воров.- Прим. авт.). Да и зачем работать? Я питаюсь лучше, чем ты в тысячу раз. И жилище у меня надежное. С огромным диваном и радиоприемником. Помыться можно в общаге недалеко, летом - в душе на пляже. Там же и продажей пива можно неплохо заработать. Мы тогда с Раисом (один из приятелей Владимира.-Прим. авт.) почти 200 долларов за день срубали.
-А друзей у тебя много?
-Хватает. Но я одиночка. В Америке мало кому доверять можно. Не убьют, конечно, но с деньгами обязательно «кинут».
-Полиция не достает?
-Смеешься? Кому мы нужны? Конечно, если пьяный орать на улице будешь, как оголтелый, то непременно заберут. А так...
-Слушай, Володя, а кем ты в «прошлой» жизни работал?
-Механизатором... Дрянная работа, скажу тебе. Здесь первые годы работал на бензоколонке. Язык подучил. Правда, сейчас опять все забыл. Вокруг ведь одна «советчина» (так наш герой называет русскоязычных жителей. – Прим. авт.). Ну ладно. Мне идти пора. Спасибо за червонец.
-Покажи мне свое жилье. Хочу увидеть, как ты живешь. Может, и вправду лучше меня...
-Э нет. Так мы не договаривались. Ты иди своей дорогой. Я – своей. Вход в подвал (так Володя называет подземный бордвок. – Прим. авт.) я тебе показывать не собираюсь.
-У вас, бомжей, говорят, даже священник есть свой? – спрашиваю я, пытаясь задержать собеседника.
-Нам, дорогой публицист, священник не нужен. Бомж в Америке – это не беда, а привилегия. Good Luck! – говорит Владимир и исчезает в темноте.
-Тебе тоже, - тихо произношу я.
На обратном пути опять бросаю взгляд на ротонду. Какой-то пьяный бездомный рассказывает дружкам о своей молодости, которую он провел в советском Морфлоте. На бордвоке валяется опустошенная пластмассовая бутылка из-под дешевой американской водки.
-Жизнь удалась! – радостно кричит кто-то из мрака...