РугаешьсЯ? Плати!

«Мой 15-летний сын ругается как сапожник. Моя 13-летняя дочь не отстает от брата. Иногда мне кажется, что ругань для них – единственный способ самовыражения. И это касается не только моих детей, это касается их одноклассников и друзей...»
Это письмо, полученное на днях «Русским базаром», - отнюдь не единственное в своем роде. Многие родители пишут нам, жалуясь на своих, пристрастившихся к сквернословию детей, и многие родители задают вечный вопрос: «Что делать?»
«Во-первых, не сквернословить самим!», - хочется им ответить. – А во-вторых, не обвинять во всем исключительно себя».
В связи с проблемой детского сквернословия мне вспоминается один из самых популярных американских кинофильмов «Christmas Story» (сейчас, в преддверии праздников, его будет неоднократно показывать по многим телеканалам, так что советую посмотреть).
В этом смешном и немного печальном фильме мир взрослых показан глазами восьмилетнего мальчика Ральфи, жаждущего получить к Рождеству игрушечную винтовку. Отец Ральфи – раздражительный, туповатый, смешной, но в целом достаточно человечный провинциал (чем-то он напоминает президента Буша), ругается на каждом шагу, по поводу и без повода. Но когда Ральфи единожды, в сердцах, произносит страшное, состоящее из четырех букв слово, в семье начинается переполох.
Мать Ральфи – симпатичная и добрая женщина, отличающаяся тем не менее достаточно консервативным подходом к воспитанию детей, заставляет провинившегося сына держать во рту кусок мыла, пока он не сознается, от кого услышал чудовищное слово. Ральфи, изнемогающий от пытки, но не осмеливающийся выдать истинного виновника, называет, наконец, имя своего приятеля, якобы оказывающего на него тлетворное влияние. Мать Ральфи звонит матери “растлителя” и сообщает ей страшную новость. В ответ слышится сначала яростный визг, способный посрамить любую фурию, потом звуки шлепков, плач мальчика и его недоумевающие выкрики: “За что, мама? Что я сделал?!..”
“Christmas Story” вышел на экраны в 1985 году, когда битье детей еще не считалось преступлением, а ругань в устах мальчиков (и, тем более, девочек) воспринималась почти как преступление. Во всяком случае, как нечто из ряда вон выходящее. «Доброе старое» время, по которому сейчас тоскуют многие американцы. “Невинная” консервативная (точнее, первая неоконсервативная) эпоха, в которую у сильного всегда был виноват бессильный.
С тех пор мир перевернулся с ног на голову, и в наше время у бессильных всегда и во всем виноваты сильные – родители, мужчины, белые американцы, колонизаторы и т.д. Причина терроризма – давление Запада на арабский мир. Причина агрессивности животных – неумение людей ладить с братьями меньшими. Причина преступлений – трудное детство преступников. Причина детского сквернословия – сквернословие родителей. Или недосмотр преподавателей.
Во всех этих максимах, конечно, есть большая или меньшая доля истины (в случае со сквернословием, - большая). Во многих случаях доходящие до абсурда утверждения правозащитников – ни что иное, как реакция на многовековое господство и лицемерие “сильных”. Той же реакцией объясняются сверхлиберальные законы, защищающие “бессильных” (например, программы положительных действий), и демонстративное, граничащее с местью проявление последними своих новообретенных прав и свобод (например, визг, смех и крики черных подростков в метро).
В то же время совершаемые “бессильными” правонарушения – страшные и сравнительно невинные – далеко не всегда являются результатом старых грехов “сильных”. Поэтому родителям и преподавателям, отличающимся комплексом вины, не всегда следует казнить себя за дурное поведение их детей и воспитанников, в частности, - за их склонность к сквернословию.
Первыми от комплекса вины решили избавиться преподаватели и полицейские штата Коннектикут. Убедившись, что на юных любителей сочных словечек не действуют предупреждения, вызовы в школу родителей, временные изгнания из школы и даже аресты, они решили наказать подростков самым действенным, на их взгляд, методом – бить их (а заодно их мам и пап) по карману.
В ноябре текущего года полицейские, приставленные к двум из городских школ Хартфорда, - Bulkeley и Hartford High School - стали выдавать наиболее агрессивно ругающимся юношам и девушкам... «тикеты». Совсем как автомобилистам, нарушающим правила уличного движения и парковки. Штраф, который приходится платить «неподдающимся» юным сквернословам, достаточно ощутим: 103 доллара. В «тикетах», как и положено, указывается, почему подросткам (вернее, их родителям) приходится раскошеливаться. Ругающихся школьников обвиняют в «нарушении порядка в общественном месте» и от них требуют предстать перед Superior Court.
Опыт поставлен. Прецедент создан. И, по мнению некоторых социологов, примеру хартфордских учителей и стражей порядка могут вскоре последовать их коллеги по всей стране.
С тех пор, как новое правило начало действовать, полицейские успели выписать уже 60 «тикетов». По словам директоров экспериментирующих школ, результаты не замедлили сказаться. Число драк в обоих учебных заведениях резко уменьшилось, в классах стало гораздо тише и спокойнее, а в коридорах во время перемен гораздо реже слышатся колоритные словечки. Решена ли проблема сквернословия полностью? «Разумеется, нет, - сказал в беседе с корреспондентом «Нью-Йорк таймс» Зэндерлин Гордон, директор Hartford High School. – Но новые правила очень помогают».
Конечно, эксперимент не проходит гладко. В сущности, никто еще на заплатил штраф, а родители некоторых сквернословов, особенно родители далеко не состоятельные, уже жалуются, что по карману их бьют слишком сильно. Тем не менее, педагоги и полицейские стоят на своем: по их мнению, небольшие штрафы (например, 25 долларов за каждое крепкое словечко) ничего не изменят. Родители заплатят деньги, а дети будут преспокойно продолжать ругаться.
Возможно, преждевременны и предсказания, что хартфордский эксперимент найдет последователей в других городах и штатах. Даже в самом Хартфорде далеко не все школы согласились в нем участвовать. Так, директор Weaver High School Пол Стрингер, одной их трех “хай-скул” этого городка, не только отклонил приглашение присоединиться к опыту, но и осудил своих коллег. “Штрафовать людей, которые и без того еле сводят концы с концами, - это не выход из положения, - сказал он. – Такой подход не решит, а, напротив, обострит проблему”.
В ответ на это генеральный прокурор штата Коннектикут Кристофер Морано заявил, что прокуратура, конечно, будет принимать во внимание материальное положение родителей юных сквернословов, и последних взамен заставят некоторое время бесплатно послужить на пользу обществу. Но отучит ли их эта добровольная и общественно полезная служба от ругани?
Эксперимент двух хартфордских школ атакуют и некоторые ученые. Так, Тимоти Джей, профессор психологии из массачусетского College of Liberal Arts и автор популярной книги “Что делать, если ваши ученики ругаются” (“What to Do When Your Students Talk Dirty”) заметил, что сквернословие – это выражение недовольства, гнева, фрустрации. А штрафы лишь усиливают гнев и разочарование подростков. “Молодых людей надо не штрафовать, а учить, как справляться с отрицательными эмоциями”, - добавил Джей.
Тем не менее, многие родители, учителя и даже сами школьники в восторге от инициативы хартфордских полицейских и работников системы образования. “Это хорошо, что с руганью стали бороться”, - сказал журналисту “Нью-Йорк таймс” десятиклассник из Bulkeley Улисс Химли. – А то ругань вообще выходит из-под контроля. Кажется, она стала единственным способом выражения своих чувств для многих учеников нашей школы...»
Как видим, англоязычный подросток из Коннектикута повторяет слова русскоязычных родителей из Нью-Йорка, написавших письмо в «Русский базар». Проблемы объединяют детей и взрослых, иммигрантов и коренных американцев. Инициаторов хартфордского эксперимента, я думаю, поддержали бы многие наши читатели, жалующиеся на чрезмерную разнузданность детей и внуков. А к противникам эксперимента охотно присоединились бы другие наши читатели, считающие причиной сквернословия русскоязычных подростков «крутой мат крутых брайтонских бизнесменов», постоянно засоряющий воздух «маленькой Одессы».
Где-то посередине оказались бы русскоязычные педагоги и психологи, выявляющие множество других причин детского пристрастия к ругани: далекое от совершенства обучение в «паблик скулз», скудный словарный запас детей (как же выражать себя, если слов не хватает?), мода на «кульное» сквернословие, склонность подростков к бунту против общепринятых норм и т.д.
При всем при этом, я думаю, вряд ли найдутся американцы, в том числе русскоязычные, рассматривающие сквернословие подростков, как явление, не стоящее внимания и не вызывающее тревогу. Может быть, проблема сквернословия не столь важна и не столь страшна, как проблемы наркомании или сексуальной разнузданности подростков, но это – проблема. А проблему надо решать. Хартфордские экспериментаторы предложили нам вариант ее решения. Искать альтернативы – наша общая задача.