СОВЕТСКИЙ СПЕЦНАЗВЗЛЕТЫ И ТРАГЕДИИ

С началом первой войны в Чечне термин «спецназ» стал весьма популярен в средствах массовой информации, в кино и литературе России. Журналисты, сценаристы и литераторы, кого они только не относили к этой малоизвестной военной организации: милиционеров, парашютистов, морских пехотинцев, членов групп «Альфа» и «Вымпел», даже бойцов из ведомства по чрезвычайным ситуациям.
Выработался и стереотип спецназовца: верзила в маске, камуфляже и десантных пьексах, с ног до головы увешанный оружием и боеприпасами. Он вездесущ, ловит наркодилеров, мафиози и сексуальных маньяков, орудует под землей и под водой, сражается с террористами и диссидентами всех конфессий в Чечне и в Анголе, в Манхэттене и в Минске. Всеядное и всепогодное существо - этот спецназовец!
На самом же деле настоящий спецназ и те, кто в него входят, никакого в общем отношения не имеют к вышеназванным лубочным героям и учреждениям. Американские силы специальных операций, английские рейнджеры системы САС, израильские бойцы отрядов «Сайерет Миткаль», французские коммандос и индийские «пара» - это, прежде всего, специальный род войск, а в США – даже один из видов вооруженных сил.
Спецназ предназначен главным образом для выполнения в тылу противника разведывательно-диверсионных задач высокой эффективности. Бойцы его формирований – специально отобранные, физически развитые и морально стойкие люди, отлично подготовленные профессионалы, обученные действиям во всех земных стихиях и климатических регионах, отважные и расчетливые, выносливые и самоотверженные. Эти люди владеют всеми видами штатного вооружения, а также мощными боевыми средствами, специально разработанными для них. Это – военная элита.
Но в этом очерке речь пойдет о советском армейском спецназе, который, увы, такого высокого титула так никогда и не получил, хотя многие его действия заслуживали самой высокой профессиональной оценки. Да и созданы его подразделения одними из первых среди всех армий планеты.

СПЕЦНАЗОВЦЫ
– ХУТОРЯНЕ
В начале 1934 года директивой начальника Генштаба Красной Армии были созданы специальные разведывательно-диверсионные подразделения. Они предназначались для действий в тылу противника с задачей уничтожения важных объектов, дорожной сети, линий связи, штабов и складов вооружения. Если же противник захватит советскую территорию, то к этим задачам добавлялась организация партизанского движения в тылу врага. Основное внимание уделялось диверсиям, разведывательные задачи являлись лишь попутными.
В состав этих подразделений отбирались исключительно комсомольцы, прослужившие в Красной Армии не менее двух лет, имевшие среднее образование и хорошее физическое развитие. Во главе всего ставились их классовое происхождение, верность идеалам коммунизма, морально-политическая устойчивость.
Отобранных бойцов направляли в так называемые «саперно-маскировочные взводы», которые и являлись первыми подразделениями спецназа в Красной Армии. Эти взводы к концу 1935 года имелись во всех дивизиях пограничных военных округов. Там бойцов в течение года обучали минно-подрывному делу, тактике диверсионных действий и немецкому языку. Командиры «саперно-маскировочных» взводов готовились на спецкурсах Разведуправления Красной Армии под Москвой.
После увольнения в запас спецназовцев компактно расселяли в селах и на хуторах вдоль западной границы СССР. Их устраивали на работу, строили им дома, выделяли скот, большие приусадебные участки. И устанавливали за ними слежку органов НКВД, дабы оставались верны. Оружие и спецсредства для них находились на складах ближайших войсковых частей.
Кроме того, на территории сопредельных государств (Польши, Прибалтики, Румынии) тайно устраивались базы для этих диверсантов. Там у агентов Разведупра закладывались запасы оружия и взрывчатки производства той страны, где устраивались склады. Они были в основном тоже на хуторах в глухих местах.
В помощь этим диверсантам с конца 20-х годов и до 1937 г. была проведена переподготовка бывших партизан Гражданской войны. Для них также закладывались базы с оружием, и они должны были в случае вторжения германской армии создавать партизанские отряды и действовать в тылу оккупантов.
В книге «Мины ждут своего часа» крупнейший советский диверсант полковник Илья Старинов рассказал, как создавались такие базы Командующим Киевским особым военным округом Ионой Якиром, который не брезговал заниматься этим делом лично - настолько важным это было для него. Командарм И. Якир организовал под Киевом в местечке Грушки специальную школу, куда собирались бывшие командиры партизанских отрядов и проходили переподготовку на случай выполнения новых диверсионных задач. На этих курсах обязательно выступал и Командующий войсками КОВО И.Якир. Сейчас мы понимаем, насколько прозорливым был этот полководец, предвидевший германское вторжение и необходимость диверсионно-партизанских действий в тылу армии агрессора задолго до начала Великой Отечественной войны.
Кроме того, на Украине в первой половине 30-х функционировали еще три школы, готовившие специалистов по партизанско-диверсионным операциям. Эти школы каждые полгода выпускали группы по 10–15 человек, которые были способны возглавить диверсионные и партизанские подразделения. За все время их существования такие школы и курсы окончили более трех тысяч командиров и специалистов войны в тылу противника.
На Украине усиленно велась работа по созданию тайных складов оружия. Кроме советского вооружения, в них было заложено еще 10 тыс. японских карабинов и пулеметов. В Белоруссии на секретных складах хранилось около 50 тыс. винтовок и карабинов, 150 пулеметов, много тонн взрывчатки и патронов. В этой республике были готовы к действиям 6 партизанских батальонов, численностью 300–500 бойцов каждый. На всех железнодорожных узлах и в приграничных городах создавались боеготовые диверсионные группы. В конце 1932 года в Бронницах под Москвой были проведены большие маневры партизанских бригад и разведывательно-диверсионных подразделений, которые проходили, естественно, под прикрытием большой секретности.
Думается, в свете таких фактов и цифр не возникает сомнений, что, если бы все эти мероприятия по подготовке к партизанско-диверсионной войне сохранились к началу Великой Отечественной, то даже в условиях внезапного нападения, германская армия не смогла бы продвигаться такими темпами, как это происходило в 1941 году. Уже в первые недели войны диверсионные подразделения и партизаны смогли бы парализовать движение на коммуникациях противника, дезорганизовать работу армейских тылов, нанести чувствительные удары «в спину» агрессора. Эти войска уже на подходе к Днепру остались бы без боеприпасов и горючего, им не удалось бы использовать железные дороги так эффективно, как это случилось на деле.
Однако в годы Большого террора, развернутого Сталиным, кадры партизан и диверсантов были практически ликвидированы. Их обвинили в создании баз и подготовке боевых отрядов для свержения Советской власти. Все склады вооружения были опустошены, командиры и большинство диверсантов и партизан – арестованы, многие – казнены. Еще бы! В то время уничтожались сотни тысяч абсолютно невинных граждан, командиров и бойцов Красной Армии, обвинения которых были сфабрикованы следователями и подписывались узниками во время чудовищных пыток. В случае с партизанами и диверсантами палачам НКВД было очень легко и просто формулировать обвинительные вердикты: копили оружие, готовясь к борьбе с коммунизмом.
30 ноября 1939 года началась война с Финляндией, которая практически сразу же потребовала, чтобы в тыл противника были заброшены разведывательно-диверсионные подразделения. Однако спецназа к тому времени в Советских вооруженных силах уже не было, даже так называемые «саперно-маскировочные» подразделения были давно расформированы.
Приходилось создавать их наспех из людей, случайных и неподготовленных для действий в тылу такого серьезного неприятеля. Не было специального вооружения, не хватало даже теплого обмундирования. На неприятельскую территорию без специальной подготовки и оснащения выводились подразделения, не способные совершать не только разведывательно-диверсионные действия, но и боевые.
Результаты такой безответственной самодеятельности оказались весьма прискорбными: ни одна группа импровизированного спецназа, заброшенная в тыл финской армии, поставленную задачу не выполнила. Почти половина их личного состава была выловлена финской жандармерией, а многие просто замерзли в снегах Карелии и Лапландии.
Однако выводов из трагедии горе-диверсантов не сделали, и к моменту нападения Германии в Красной Армии по-прежнему отсутствовали формирования, специально предназначенные для разведывательно-диверсионных действий в тылу противника.
Продолжение следует