Гражданский БРАК

Вера М. из тех русскоязычных иммигранток, которые не просто успешно американизировались, но и добились значительных успехов в стране больших возможностей. На вид она – стопроцентная американка: стройная, моложавая, подтянутая, всегда элегантно одетая. По утрам бегает трусцой. В выходные дни упражняется в спортзале. Летом плавает в южных морях. Зимой ходит на лыжах. Живет в Манхэттене. Работает в солидной юридической фирме. Часто посещает различные приемы, встречается с известными и интересными людьми. Имеет двоих взрослых, самостоятельных, преуспевающих детей.
Несколько лет назад один из наших неугомонных активистов посоветовал Вере выставить свою кандидатуру во время выборов в местные органы власти. Мол, с такой внешностью и таким имиджем ей сам Бог велел. Но Вера отказалась. И отнюдь не из-за отвращения к предвыборной возне. Дело в том, что уже много лет Вера состоит в гражданском браке с человеком, которого любит (и который любит ее). Узаконивать отношения они не собираются, но и выставлять свою любовь на публичное обсуждение не намерены. А избирательная компания, включающая в себя обязательный ритуал под названием «обливание противника грязью», неминуемо приведет к таким публичным дебатам. «О нас сплетничали бы все, кому не лень, - говорит Вера. – А в результате наши иммигранты отказались бы за меня голосовать, думая, что я хоть и политически подкована, но морально неблагонадежна. Ведь большинство «наших» все еще очень консервативны в вопросах любви и брака...»
Другой пример. Елена Н. - молодая женщина, тоже добившаяся немалых успехов в США, решила родить ребенка от любимого человека, с которым не стояла под хупой, не ходила в мэрию и не справляла пышную свадьбу в русском ресторане. Будущие родители были счастливы, их родители – тоже. Но стоило информации об «интересном положении» Елены просочиться за пределы узкого семейного круга, тут такое началось!.. Подруги (реальные и самозванные) мамы Елены звонили ей, наведывались в гости и либо с нескрываемым злорадством, либо с притворным участием допытывались, каким образом столь современная, деловая и американизированная девушка так вот «попалась»? А друг Елениного отца позвонил и предложил помощь: «Я пойду и поговорю с этим типом по-мужски. Пусть знает, что Леночка не одна, что у нее есть защитники. Мы ему не дадим отвертеться!»
Напрасно родители Елены уверяли знакомых, что девушка отнюдь не «попалась», а просто решила стать мамой, что папа ребенка не собирается «отвертеться» (да и невозможно это в век ДНК-анализов), а, напротив, горит желанием вступить с Еленой в брак, что она сама пока медлит, боясь ошибиться. «Подруги» и «друзья» оставались при своем мнении. И даже родственники Елены – то дурацкой шуткой, то, вроде бы, дельным советом - давали понять, что не одобряют ее поведения и не верят, что она выбрала внебрачное материнство добровольно. «Мы с мужем были в восторге, когда узнали, что Леночка ждет ребенка, - говорит Надежда, мать Елены. – Но стоило нам пойти в гости или даже встретить на улице кого-то из знакомых, как наша радость омрачалась благодаря их идиотским расспросам и рекомендациям! Столько лет мы в Америке, а люди никак не могут понять, что гражданский брак - это реальность...»
Словосочетание «гражданский брак» имеет два значения. Первое - брак нецерковный, не освященный религиозным обрядом, «светский». Второе - брак вообще официально незарегистрированный. Американцы в большинстве своем понимают это словосочетании в его первом значении, русскоязычные же иммигранты – во втором. То есть для американца люди, состоящие в гражданском браке, - это супруги, решившие узаконить свои отношения не в синагоге, церкви, мечети или храме, а в мэрии, тогда как для русскоязычного иммигранта это просто любовники или сожители. Для американца civil marriage – это marriage, для «русского» гражданский брак – как бы и не брак вовсе.
Чем объясняется подобное разночтение? Наверное, тем, что в атеистическом Союзе подавляющее большинство браков были нецерковными, то есть гражданскими (в первом значении), а под венец или под хупу люди становились чуть ли не «под покровом ночной темноты», опасливо оглядываясь на любопытных соседей, которые при случае могли и донести в соответствующие органы. Но так как коммунизм в СССР был своего рода религией (весьма догматичной), а государство – своего рода церковью (крайне нетерпимой), то, видимо, поездки в ЗАГС вместе с ликующей родней и обязательной куклой-невестой на бампере ведущей машины кортежа воспринимались как колоритные, пышные религиозные церемонии. Роль же скромного, «камерного», не освященного церковью (то бишь государством) гражданского брака доставалась долговременным неузаконенным любовным отношениям.
Интерпретация словосочетания «гражданский брак» обуславливает и отношение к нему: американцы (за исключением разве что обитателей «библейского пояса») civil marriage уважают, «русские» - критикуют и даже осуждают. Впрочем, современные американцы уважают любой вид добровольных сексуальных отношений взрослых людей, так что на гражданские браки (во втором значении) они тоже смотрят вполне благосклонно. Может быть, в большой политике не освященные церковью романтические отношения и могут помешать, но простым смертным, поддерживающим долгие relationships, людская молва явно не грозит. Поэтому по мере американизации наших иммигрантов все меньше «русских» женщин и мужчин будут оказываться в таких малоприятных ситуациях, в каких оказались Вера и Елена.
Насколько гражданский брак (во втором значении), действительно, можно считать браком - отдельный и очень серьезный вопрос. Одна моя знакомая как-то сказала, что гражданский брак – это игра в семью. Двое влюбленных играют, экспериментируют, пробуют, а если не получается, складывают игрушки в коробку (или оставляют их разбросанными по полу) и расходятся по разным углам, решив друг с другом больше «не водиться». «Ведь главное в браке - это обряд (религиозный или светский), который освящает отношения, связывает мужчину с женщиной, посвящает их друг другу», - с жаром доказывала она. – Люди, избегающие обряда, подобно детям, избегают ответственности».
Можно ли согласиться с подобным мнением?
Да, с одной стороны, гражданские браки – даже те, что длятся годами, - свидетельствуют о том, что двое любящих друг друга людей так и не осмеливаются связать себя обязательствами, переступить черту, отделяющую игру от реальности, легкий жанр от серьезного, предъявить друг другу самое большое доказательство любви и преданности, готовности всегда и везде (и в радости, и в горе) быть вместе. Но, с другой стороны, любовные отношения, выдержавшие испытание временем, порой гораздо серьезнее, «священнее» и «взрослее» отношений супружеских, за благопристойным фасадом которых скрываются безобразные «игры» – взаимное унижение, вымогательство, скандалы и адюльтеры.
Да, регистрация брака говорит об ответственности и благородстве любящих, о готовности сжечь за собой мосты, перекрыть пути к отступлению, отказаться от осторожности, броситься в своеобразный плавильный котел, где двое становятся «едины плотью, едины духом». Но ведь люди, состоящие в незарегистрированном браке, проявляют иногда еще больше ответственности и благородства. Они не сковывают друг друга жесткими рамками, не пытаются «застраховаться» от неожиданностей, не прячут свою любовь за надежной оградой (а то и тюремной решеткой) брака, отказываются воспринимать близость любимого (любимой) как нечто привычное, само собой разумеющееся, хотят ежедневно бороться за счастье и доказывать свои чувства избраннику (избраннице).
Да, на первый взгляд может показаться, что именно люди, вступающие в законный брак, больше преданы семье, чем карьере, тогда как люди, живущие «в грехе», ставят на первое место карьеру и лишь играют в семью. Но ведь не исключено, что человек, заключающий брак, хочет раз и навсегда решить проблему любви, упорядочить свою половую и эмоциональную жизнь и, перестав об этом думать, с головой окунуться в жизнь профессиональную?
Может быть, в основе незарегистрированного брака лежит страх потерять свободу, тогда как в основе брака зарегистрированного – страх потерять любимого человека? Но ведь люди женатые, увы, часто пускаются в амурные приключения, тогда как любовники, не решающиеся переступить порог мэрии, хранят друг другу верность.
Может быть, родители, не зарегистрировавшие брак, меньше заботятся о детях, чем родители, прошедшие через все церковно-синагогальные и светские брачные процедуры? Или отношение к детям зависит скорее от личных качеств родителей, чем от печати в паспорте?
Может быть, люди, не оформляющие брак, боятся длительного и мучительного бракоразводного процесса? Конечно, развод в современной Америке, это не развод по-итальянски, но пройти через него все-таки гораздо труднее, чем просто сложить свои вещи в чемодан, хлопнуть дверью и уйти. Но, в конце концов, состоящий в официальном браке человек тоже может хлопнуть дверью, уйти и жить в свое удовольствие, даже не помышляя о разводе.
Так что же отличает гражданский (во втором значении) брак от церковного и гражданского (в первом значении)?..