на стыке Востока и Запада

Суперинтендант дома, в котором я живу, - албанец с простым американским именем Стив и труднопроизносимой, «экзотической» фамилией Кркути. У него, его жены Фатимы, родителей и четверых детей (двоих девочек и двух мальчиков) вполне добрососедские отношения и с моей семьей, и с семьей моего брата, который тоже живет в нашем «билдинге». Можно сказать, у нас – образцово-американские отношения «супера» и жильцов. Стив прилежно чинит все, что выходит из строя в нашей квартире, я же каждый День Благодарения вручаю ему с Фатимой коробку шоколадных конфет (так учила нас в NYANA преподавательница «продвинутого» английского Джуди Розенбаум), а после рождения их очередного ребенка - красочный миниатюрный костюмчик и симпатичную плюшевую игрушку. Впрочем, я дарю «суперу» коробку конфет и на Новый год, но никогда - на Рождество. Среди албанцев – много христиан (в частности, - католиков), но Стив и все члены его семьи – мусульмане.
Когда я думаю о нашем мирном сосуществовании с этими людьми, я иногда начинаю надеяться, что евреи и арабы на Земле Обетованной тоже рано или поздно найдут общий язык или, по крайней мере, попытаются это сделать.
Стив и его домочадцы прекрасно знают, что мы с мамой и сыном – евреи, ибо у нас на дверях висит мезуза. Мы, в свою очередь, знаем, что «супер» и его семья – мусульмане, ибо у них каждый Рамадан по ночам собираются родственники (пожилые мужчины в белых фесках, зрелые женщины в платках, нарядная молодежь, детвора) и отдают должное своим загадочным для европейцев ритуалам. Впрочем, албанцы – сами европейцы, и в их обычаях, традициях, жизненном укладе удивительным образом сочетаются старина и современность, Европа и Азия, Запад и Восток.
С одной стороны, мои албано-американские соседи – люди Востока или, как говорили у нас в Союзе, - «азиаты»: говорливые, шумные, хлебосольные, темпераментные, хранящие верность традициям. Родители Стива живут с сыном в одной (правда, довольно большой) квартире и, как и Фатима, помогают ему выполнять функции «супера». Мать – хлопотливая женщина, ни слова не говорящая по-английски, кроме «хай», «бай» и «гуд», - часто моет пол в подъезде (по старинке, нагнувшись, ловко орудуя тряпкой, без всяких современных щеток и швабр). Отец – худощавый, прихрамывающий, вежливый, с довольно большим запасом английских слов - всегда что-то мастерит в подъезде, на газоне перед домом или на заднем дворе. Младший брат Стива с молодой женой и ребенком тоже живет в нашем «билдинге», в квартире напротив, порой и он берет на себя роль «супера». А их сестры с мужьями, многочисленными детьми и другими домочадцами часто захаживают то к одному, то к другому брату.
Помимо сестер и их семей, у братьев Кркути – масса других родственников, поэтому у них почти каждый день – гости. Вечерами в подъезде (квартира «супера» - на первом этаже) стоит аппетитный запах экзотических южно-европейских блюд и чудесный аромат (турецкого?) кофе. У дверей Стива (именно у него – видимо, как у старшего, - предпочитает собираться родня) – богатая и часто меняющаяся коллекция обуви: темные, строгие мужские туфли, женская обувь разного цвета и фасона, трогательные детские туфельки, шлепанцы стариков, живущих неподалеку.«Мусульмане не входят в дом в обуви, - как-то объяснила мне Фатима. - Дом для нас - как мечеть, это святое место». Надо сказать, что святое место она содержит в идеальной чистоте, а пол вылизывает каждый день, так что ходить по нему босиком, наверное, сплошное удовольствие. С таким же усердием Стив и Фатима – дружная, сплоченная семейная команда – вылизывают пол в подъезде почти каждую субботу.
Время от времени кто-то из родственников женится или выходит замуж, и тогда в нашем доме начинается суета, беготня и возня, которые напоминают массовые сцены из популярной кинокомедии «My Big, Fat Greek Wedding». Из одной квартиры в другую перебегают нарядные женщины, играет восточная музыка, по лестницам носятся дети самого разного возраста. Иногда кто-то из них падает, начинает реветь, и тогда его мгновенно окружает толпа ахающих и охающих, утешающих и в то же время отчитывающих его (ее) теток, бабушек и прабабушек. А сама свадьба – пышная, шумная, красочная – длится долго, перемещается из дома на улицу и обратно, и люди, проходящие в это время мимо нашего «билдинга», получают уникальную возможность полюбоваться колоритными албанскими плясками.
В то же время албанцы – люди Запада, люди нашего времени. Мужчины не покрывают голову, бреют бороду и усы, а женщины не ходят в шароварах, чадрах или даже платках. Обычная, повседневная одежда Фатимы – шорты и майка без рукавов (летом), брюки и майка с рукавами (зимой). Принимая гостей, она, конечно, одевает что-то более нарядное, а во время свадеб красуется (как, впрочем, и все ее родственницы) в декольтированных вечерних платьях и укладывает волосы в высокую прическу.
Стив и другие его молодые родственники-мужчины обожают играть в европейский футбол. Летом, в выходные, они облачаются в полную «соккерную» форму – белые футболки, черные трусы, гетры, бутсы – и идут играть в парк (а возможно, и на футбольное поле какой-нибудь «хай-скул»), напоминая мне о тех временах, когда мы с братом, прильнув к экрану телевизора, жадно следили за легендарными ныне матчами чемпионатов мира по футболу, восхищались финтами и голами Пеле, Эйсебио, Бобби Чарлтона, Круиффа и Беккенбауэра. Правда, сборная Албании никогда не фигурировала в числе победителей (а ее игроки – в числе звезд), но, бывало, поднималась выше отборочных матчей...
Албанцы начали приезжать в Америку еще в XIX веке, но массовая иммиграция началась в последние десятилетия – после развала социалистического лагеря и падения коммунистического режима в самой Албании. По данным Бюро переписи населения, число албано-американцев выросло на 138% между 1990 и 2000 годами. Если в 1990 году их число не превышало 47,710, то в 2000 достигло 113,661.
По тем же данным, большинство албанцев живет в графствах на севере штата Нью-Йорк – Вестчестере, Патнаме, Рокланде. Впрочем, бывший конгрессмен Джозеф Дио Гварди – албанец по происхождению, возглавляющий ныне Албано-Американскую гражданскую лигу, считает, что на самом деле его соотечественников в США – около 750,000 тысяч, причем 25,000 живут в штате Нью-Йорк. По мнению Дио Гварди, такой разнобой – результат того, что многие албанцы (как и выходцы из других соцстран) не склонны заполнять анкеты, присланные федеральным правительством, а другие называют себя греками или югославами, так как до приезда в США жили именно в этих странах, а не на своей родине.
Подобно всем иммигрантам, албанцы стараются пустить корни в американской земле, работают, не покладая рук, открывают различные бизнесы – от ресторанов до фирм по продаже недвижимости, - стараются, чтобы их дети стали настоящими американцами (не забывая при этом о родных традициях), гордятся своими выдающимися соплеменниками (в том числе – Матерью Терезой) и возмущаются, когда в американской прессе заходит речь об «албанской мафии». Впрочем, некоторые признают, что «албанская мафия» (точно так же, как итальянская, ирландская, русская и т. д.) действительно существует, но объясняют поведение «преступных элементов» тяжелым наследием коммунистического режима. «Жизнь при коммунизме развращала сознание и душу», - пожаловался бизнесмен-албанец из Лонг-Айленда журналисту Тимоти О’Коннору, и, право же, с этим человеком трудно не согласиться.
Вопреки распространенным среди наших иммигрантов мнениям о рвачестве «суперов» и слухам об «абланской мафии», Стив – парень довольно честный и добросовестный. Не знаю, берет ли он «причитающуюся» ему взятку от каждого нового квартиросъемщика, но жильцы со стажем на него не жалуются. Я иногда доплачиваю ему за работы, которые он делает у меня дома, но он всегда берет минимальный «тип», а часто и вовсе от него отказывается, заявляя, что ничего особенного не сделал. А в дрязгах между жильцами и менеджментом он обычно становится на сторону первых и старается, чтобы ему заменили приказавший долго жить холодильник или отремонтировали ванную, где кафельные плитки держатся на честном слове. Чем это обусловлено – его религиозностью или социалистическим прошлым, - сказать трудно. Хотя, судя по его живому английскому языку, Стив рос и учился уже в Америке, и ему в голову никто не вдалбливал ненависть к жадным буржуям, в частности, к домовладельцам, нещадно угнетающим жильцов-пролетариев...
Недавно у нас с Фатимой почти одновременно вышли из строя газовые плиты и в течение почти двух недель, пока наш менеджмент «раскачивался», я готовила обеды у моего брата, а Фатима – у брата Стива. Потом менеджмент, наконец, соизволил осчастливить нас новыми плитами, и, хотя моя вроде бы, нормально работает, я все-таки жду воскресенья, когда смогу попросить Стива ее осмотреть. После его педантичной проверки на душе будет как-то спокойнее...