Серые ленты

Блёклое всегда помогает яркому стать еще ярче. Оранжевое зарево борьбы против эвакуации еврейских поселений Гуш-Катифа и сектора Газы легко затмило серые цвета израильской будничности. До таких ли сегодня «мелочей», как безработица, сокращение среднего класса, увеличивающийся разрыв между бедными и богатыми, обнищание слабых слоев населения? А уж ситуация с репатриантами и вовсе неразличима: она даже не серого цвета, а одного из его самых невнятных оттенков.
Можно сейчас даже пытаться серьезно заниматься проблемами какого-то там миллиона эмигрантов, если через пару недель своих домов лишатся более 1500 семей поселенцев? Конечно, нет. Как говорится, «не время, товарищ: отечество в опасности!» Впрочем, до жилищной и других социальных проблем новых граждан страны никому не было особого дела и в более спокойные времена.
Отдавая должное драме, разыгрывающейся в каждой выселяемей семье, нельзя не заметить, что жителям ликвидируемых поселений предложены сразу несколько вариантов компенсации: от предоставления бесплатного временного жилья в ожидании сдачи строящихся для них домов до выдачи суммы, достаточной для немедленного приобретения новой крыши над головой.
У подавляющего же большинства репатриантов выбора не было, они с первых минут пребывания на «исторической родине» были отданы на растерзание так называемому свободному рынку жилья. А разве они не были в тот момент такими бездомными, как те, кого сегодня лишают коттеджей и вилл?
Да, в алие 90-х был велик процент эмигрантов с «пятой графой», побросавших все нажитое в страхе перед развалом СССР, экономическими катаклизмами, угрозами погромов, натиском среднеазиатских, прибалтийских или украинских националистов и прочих антисемитов. Но совсем немало было и тех, кто добровольно сдал или продал за копейки свою недвижимость и другое имущество в относительно благополучных регионах и поехал в еврейскую страну начинать новую жизнь. Предположим даже, что на десяток беженцев приходился один идеологический репатриант. И все же, думается, количественное соотношение между несколькими тысячами отважных сионистов, поселившихся на отвоеванных землях, и миллионами израильтян, не расставшихся с привычным образом жизни во внутренних районах страны, значительно нагляднее.
Когда-то нынешних поселенцев убедили в том, что, перебираясь на новые, необжитые места, они совершают гражданский подвиг – осваивают исконные еврейские земли и ставят живой форпост на пути арабской экспансии. Так оно и было. Но ведь и бывших советских евреев убеждали в том, что своей репатриацией они помогут еврейскому государству стать сильнее, образованнее, богаче. И это тоже было так.
Разница в одном: поселенцам, как непосредственным участникам деяния особой государственной важности, были в свое время предоставлены реальные льготы, а репатриантам – мнимые.
Грошового пособия на съем жилья, которое предоставлялось, начиная со второго года жизни в стране, затем ежегодно уменьшалось и окончательно отнималось по завершении «первой пятилетки» после репатриации, не хватало даже на аренду собачьей конуры. Поэтому сотни тысяч олим сразу подались на заработки: нечем было рассчитываться с «балабайтами», с благословения власти взвинтившими цены на свои «лишние» квадратные метры.
Якобы льготные условия предоставления ипотечной ссуды на приобретение собственной квартиры обернулись настоящей экономической живодёрней. Ныне средняя репатриантская семья, прибывшая в начале 90-х и влезшая в долги, чтобы обзавестись своей квартирой, отдает банкам от трети до половины ежемесячных доходов. Замечу, что новое жилье купили считанные новоселы, остальные согласились с грабительскими ценами на старые, тесные и бесперспективные в рыночном смысле квартирки.
Как такая семья ухитряется жить на оставшиеся «слезы сиротки Хаси», на какие деньги учит выросших здесь детей и в каком положении окажется, когда один или оба кормильца заболеют, состарятся? Как до сих пор не протянули ноги репатрианты, заманенные в объятые безработицей периферийные городки, где жилье стоило чуть дешевле, чем в центре Израиля?
Как выживают «раздетые камнем» в славящихся дороговизной Иерусалиме, Тель-Авиве, Ришон ле-Ционе и Хайфе?
Ну, разве эта обыденность так увлекательна, как борьба за права поселенцев, в подавляющем большинстве своем коренных жителей страны?
Действительно, даже статистика, отражающая социально-экономическое положение репатриантов, тоже какая-то не впечатляющая. Вот результаты всего двух «олимовских» исследований последнего полугодия, изобилующего опросами на тему одностороннего размежевания.
Социологический Институт «Мутагим» провел исследование, касающееся новых репатриантов, живущих в разных регионах страны. Выяснилось, что ни место жительства, ни образовательный уровень этой группы населения не влияют на показатели заработка.
Средняя зарплата репатриантов одинакова во всех районах Израиля. У 40 процентов опрошенных зарплата составляет менее 6 тысяч шекелей (чуть больше 1300 долларов), из них 28 процентов получают менее 4 тысяч шекелей (около 900 долларов) в месяц, то есть заметно ниже средней заработной платы по стране. Это значит, что новым гражданам, независимо от уровня их образования, везде платят меньше, чем уроженцам и старожилам страны. При этом среди коренных израильтян лишь очень малая часть выплачивает ипотечные ссуды, взятые на приобретение жилья: как правило, они получили дома или квартиры в наследство или оплатили их стоимость за счет продажи прежнего обиталища тем же репатриантам. А в среде новых граждан процент вечных должников по «машканте» приближается к ста.
Можно предположить, что это – беда людей, репатриировавшихся в работоспособном возрасте и вынужденных начинать все с нуля. Им приходится жертвовать собой ради детей и внуков, которые как раз и становятся уроженцами страны или людьми, прожившими в ней фактически всю жизнь. Уж у них-то все сложится так же хорошо, как у тех, кто называет Израиль своей родиной по праву рождения! И это отнюдь не факт.
Исследование профессора Эли Лешема, проведенное для «Джойнта», выявило проблемы молодых репатриантов в Израиле. Согласно опросу, лишь 18 процентов новых репатриантов от 18 до 35 лет довольны своей жизнью в еврейском государстве, тот же показатель для молодых уроженцев страны составляет 43 процента. Большинство молодых репатриантов не нашли работу в соответствии с образованием, полученным уже в израильских университетах и колледжах. При этом среди молодых новых репатриантов 41 процент людей с высшим образованием, а среди уроженцев их всего 27 процентов. Образованные молодые олим получают за свой труд не более 4-5 тысяч шекелей в месяц. Они вынуждены материально поддерживать родителей, лишившихся работы или не нашедших ее, участвовать в семейных расходах на оплату жилья. Многие из них откладывают создание собственной семьи именно по этой причине. Отток молодых репатриантов в другие страны мира принял в последнее время угрожающий характер.
Сегодня страна живет предстоящим размежеванием, безусловно, являющимся вопросом вопросов. Этим летом переезд и устройство израильтян, эвакуированных из поселений Гуш-Катифа и сектора Газы, станет темой, трогающей всех. И упрекать страну в этом нельзя, не патриотично.
Алией и ее проблемами Израиль не жил никогда, хотя первостепенность пополнения еврейской страны новыми гражданами декларировалась всегда. Как в условиях равнодушия, обираловки и почти нескрываемой эксплуатации вот уже пятнадцать лет существуют переселенцы-олим - это неинтересно практически никому. И ревновать, сетовать на это - бессмысленно, потому что не поймут.
Готов биться об заклад, что лет через пять, когда выплаты по ипотечным ссудам достигнут своего пика, когда задолженности по «машканте» образуются у значительного числа репатриантских семей и многим тысячам людей будет грозить вполне законное выселение, волна народного гнева не обрушится ни на Минфин, ни на банки. Израильская общественность вряд ли вступится за этих своих сограждан, остающихся буквально на улице. Лозунг «Еврей не лишает еврея крова!» тогда уж точно не будет звучать. Да и цвет этой борьбе будет нелегко подобрать. Не привязывать же к антеннам машин серые ленты...