Стали ли “русские” американцами?

«Русские» уже давно пришли в Америку, а многие даже перестали быть «новыми американцами». Разве можно назвать новичком человека, который живет в США уже 25, 15, даже 10 лет, чьи дети с трудом говорят по-русски, а внуки имеют о Советском Союзе такое же смутное представление, как о Древнем Египте? Новичком, наверное, нельзя считать и человека, который иммигрировал сравнительно недавно, но долго стремился попасть в Америку и многое знал о стране своей мечты.
Большинство из нас, по идее, должны были уже привыкнуть к американскому образу жизни, проникнуться американскими идеалами, излечиться от ностальгии по «бывшей родине», избавиться от груза советских установок. Например, от слепого подчинения властям, странно сочетающегося с полным отсутствием уважения к ним. От подобострастия к вышестоящим, сочетающегося с пренебрежительным отношением к нижестоящим, добившимся меньших успехов. От скрытности, подозрительности, недоверия ко всем и вся и склонности к изощренным правонарушениям, которые Михаил Таратута назвал «советскими способами обмана». А еще – от нелюбви к ближнему, неуважения к человеку, от хамства, грубости, бескультурья, мелочного высокомерия. Словом, мы должны были бы превратиться из «хомо советикусов» в свободных и гордых американцев, сохранив при этом положительные черты этого самого «хомо».
Но произошла ли такая метаморфоза на самом деле? Стали ли мы настоящими американцами? Ощущаем ли себя таковыми? Может быть, наше самоощущение (и поведение) зависит от возраста, от стажа проживания в Америке, от того, из какой советской республики мы родом и в каком штате (городе, районе) живем? Может быть, самоощущение меняется в зависимости от окружения, от ситуации? Может быть, мы приобрели здесь новые, уродливые, но совсем не американские качества? А может быть, мы пытаемся сохранить в себе (и передать детям) те качества советского человека, которые кажутся нам достойными сохранения? Наконец, принимают ли нас за «своих» коренные американцы или мы разительно от них отличаемся?
С такими вопросами мы решили обратиться к нашим читетелям разных возрастных категорий, которые приехали в США из разных республик СССР-СНГ, в разное время. [!]

Леонид,
специалист по рекламе, приехал 9 лет назад из Центральной России:
Много зависит от того, где ты живешь в Америке и где ты работаешь. Когда я жил в Массачусетсе, то чувствовал себя совершенным чужаком, был абсолютным россиянином. В Нью-Йорке, даже при моем слабом английском, ощущаю себя американцем. В сущности, в Нью-Йорке это тоже меняется в зависимости от того, с кем ты больше общаешься. Сейчас я работаю в русском бизнесе, и меня опять стали интересовать Россия, русскоязычная комьюнити. Когда я работал у американцев, то мои интересы странным образом совпадали с их интересами, я чувствовал себя не меньшим американцем, чем они, просто говорящим по-английски чуть хуже. А ведь я не рвался в США, был патриотом России, стремился сделать для нее все, что мог. Но потом, когда понял, что сделал для России все, что было в моих силах, я приехал сюда, поскольку здесь уже были мои родители. И сразу влюбился не в Америку, а в Нью-Йорк. Понял, что здесь мое место.
Что же касается американизации нашей комьюнити, то вряд ли можно говорить о ее однородности в этом смысле. Есть две явно выраженные, прямо противоположные тенденции. Одни выбирают для жизни Брайтон и «в Америку не ходят». Другие уезжают в Нью-Джерси и стараются говорить только по-английски. То же самое можно сказать о наших положительных и отрицательных чертах. Америка, как лакмусовая бумажка, выявляет и те, и другие. В бывшем СССР они были замазаны бытом, устоявшимися отношениями между людьми. А здесь, поскольку мы вписываемся в новое для нас общество, строим новые отношения, все эти черты вылезают наружу. Среди наиболее распространенных негативных качеств – подход к ближнему на уровне: «я хозяин – ты дурак». Это так называемое «врожденное советское хамство», удобная модель поведения в России.

Натан,
адвокат, приехал из Украины 12 лет назад:
Да, я ощущаю себя американцем, когда нахожусь на работе, когда отдыхаю с семьей, когда езжу к родным в Украину. Но я невольно перестаю ощущать себя им, когда оказываюсь среди представителей нашей комьюнити, где бы это ни было – в магазине, в ресторане, у врача, у бухгалтера и т.д. Почему? Потому что наши не меняются – все те же хамство, наглость, мелкое хищничество, желание самоутвердиться за счет другого человека, воспользоваться ничтожной властью, какая тебе дана...
Мне уютно и просто с американцами, они предсказуемы, я знаю, чего от них можно ждать в любой ситуации. Приклеенная улыбка, фальшивая вежливость? Может быть, но все-таки это улыбка. Наши тоже предсказуемы, но с ними я напрягаюсь и всегда как бы жду удара. Единственная возможность отвести эти удары – сразу показать, что ты относишься к определенному кругу – к людям, которых мы с женой называем «новыми русскими американцами».
У этих людей есть опознавательные признаки – не только фирменная одежда и роскошные машины, но и особый тон, взгляд, манеры. Тон – высокомерный, пренебрежительный, тон занятого, важного человека, которому «мелкая сошка» должна сказать спасибо, если он до нее снизойдет. Взгляд – тяжелый, оценивающий – мол, знай, мелюзга, свое место. Выражение лица – пресыщенное и брезгливое. Манеры развязные, особенно у мужчин. Я не знаю, какой имиджмейкер создал этот дурацкий имидж, кто разработал этот своеобразный «этикет», но «новые русские американцы» на него равняются. Не только врачи, адвокаты и владельцы масс-медиа, но даже хозяева мелких бизнесов, находящихся на грани разорения.
Что самое смешное - ты многое теряешь в глазах этих людей и в глазах их «свиты», если, имея на то все основания, не надеваешь эту идиотскую маску, а ведешь себя просто и естественно. Но стоит тебе ее надеть, как отношение сразу меняется, и все перед тобой лебезят – продавцы, секретарши, девицы в приемных медофисов, официанты в ресторанах и т.д.

Римма,
в Америке 11 лет, приехала из Беларуси:
Ностальгией я практически не страдала, просто первое время скучала по людям, к которым привыкла, по городу, каждый камень которого знала. Но настоящей американкой я, конечно же, не стала. Считаю это физиологически невозможным. Каждая клеточка нашего организма пропитана той страной, тем местом, где мы начали дышать, едва появившись на свет. Даже выходцы из одной страны, но из разных республик отличаются друг от друга. В то же время с Америкой у меня – психологическая совместимость, никакого антагонизма.
Поскольку у меня есть звание гражданина США, я считаю себя советской русскоязычной американкой. Твердо убеждена: от коренных американцев мы все: и молодые, и старые - отличаемся. Даже моя внучка, приехавшая сюда в 10 лет, прекрасно знающая язык, полностью адаптировавшаяся, все равно имеет специфику русскоязычного американца. И эта специфика, наверно, проявится даже в ее детях. Ведь из поколения в поколение передаются какие-то устои семьи.
Но вот какова эта специфика – другой вопрос. Конечно, у нас много отрицательных качеств, но грубость, хамство, неуважение к человеку присущи и многим американцам. Может быть, в службе быта мы проигрываем – нет выучки, нет школы. Но у нас много и положительных качеств – и их как раз надо передавать потомству.

Дима,
дизайнер, приехал 4 года назад из Грузии:
Все зависит от того, что подразумевать под американцем, американизацией. Если это – свобода самовыражения, то я и на родине в этом плане не стеснялся. Просто там было меньше свободы, и я имел меньше возможности самовыражаться. Если это - принадлежность к американскому обществу, то тут многое зависит от круга общения. У меня еще не было возможности постоянно общаться с американцами, но, несмотря на это, я чувствую себя частью американского общества. Возможно, потому, что я с детства любил Америку, стремился сюда приехать.
В то же время понятие «американец» несколько утратило для меня свой шарм. Я повстречал многих американцев, для которых понятие «мир» ограничивается лишь США и Канадой. Странное сочетание высокомерия с невежеством. К примеру, для них Украина, Грузия, Белоруссия – все это Россия. Кроме того, я осознал, что «страна свободы» не так уж свободна, здесь много ограничений, которые сковывают человека. Ты свободен, пока ты не мешаешь другому. Но получается, что ты мешаешь другому на каждом шагу. Например, ты не можешь слушать музыку в час ночи, даже уменьшив звук. Наконец, местные (а может быть, и федеральные) власти многого требуют от рядовых американцев и мало что дают взамен. А рядовые американцы этого не осознают.
Так что я не стремлюсь быть стопроцентным американцем. Для меня быть американцем – это иметь свободу действий, слова, делать что-нибудь полезное для общества. А ты вполне способен это сделать, потому что здесь твои знания и способности могут оценить по достоинству, они не потеряются. Ты можешь сам определить свое будущее. Ты можешь найти признание, сделать карьеру. Для меня Америка – как глина, у нее нет определенной формы, но есть потенциал, который я могу использовать, придав своей части Америке желаемую форму.
Большинство наших иммигрантов стараются стать американцами, но это им не очень удается. Для многих иммигрантов стать американцем - значит побороть комплексы, которые были у них там. Но в ходе борьбы они приобретают новые, самый главный из которых... полное отсутствие комплексов! В результате - наглость, грубость, непорядочность. Очень немногим удается влиться в американское общество и при этом сохранить свои достоинства.

Михаил,
историк, в Америке 15 лет:
Считаю ли я себя американцем? Скорее нет, чем да. У меня произошло перемещение в пространстве, а в культурном плане я как был, так и остался человеком с одной шестой части суши. По большому счету, я говорю сейчас банальные вещи, однако настоящими американцами действительно могут стать только наши дети и внуки. У них не будет языкового и культурного барьера, с которым сталкиваются их папы и мамы, дедушки и бабушки. Им не придется «понимать» американцев, так как это понимание войдет в них само по себе.
В принципе, американизироваться можно, однако для этого нужно самоизолироваться от своих друзей, родственников, знакомых. Перестать читать русскоязычные газеты, книги, смотреть этнические телеканалы, слушать «наше» радио. Лично я к этому никогда не стремился, мне комфортно среди своих.
Принимают ли нас за своих американцы? Уверен, что нет. Мы для них просто иммигранты: белые, черные, желтые. Впрочем, окажись мы на их месте - наше отношение было бы таким же.
От ностальгии избавиться несложно, особенно в наше время, когда можно взять билет и слетать на родину. Многие так и делают. А вот проникнуться американскими идеалами сложнее. Если все свести к равенству и свободе, то кто будет возражать. Если же копнуть глубже, а мне по роду своей деятельности это приходится делать, «американские идеалы» – начинают представлять довольно сложное явление. Лично мне близки идеалы либеральной Америки, а вот система ценностей консерваторов чужда в своей основе.
Читая Цицерона, я запомнил одну его фразу: «Для философа – везде родина». Это – про меня...
Наши особенно не изменились – какими были, такими и остались. Я не вижу в их поведении никаких радикальных изменений. В массе своей мы остались теми же советскими людьми, какими были, – они не американизировались. Ничего сугубо американского мы не восприняли. Лично меня это устраивает. Если бы они американизировались, мне было бы с ними неуютно: я бы с такими не ужился.

Шалва,
литератор, приехал из Грузии 13 лет назад:
Приехать в США в 45 лет и стать американцем – совершенно нереально. Чтобы стать американцем, нужно здесь родиться, получить образование и знать об этой стране все – от «а» до «я». Хотя есть американцы, которые ничего не знают о своей родине, а многие иммигранты знают о ней больше, чем они.
К сожалению, нельзя сказать, что наши американизируются в хорошем смысле этого слова. Многие здесь просто деградируют, перенимают не лучшие, а худшие черты американцев. И лишь немногие, которым удается попасть в нормальное окружение, имеют шанс перенять от американцев положительные качества и сохранить то хорошее, что в нас было заложено.

Валентина,
приехала из Ташкента год назад:
Мне трудно ответить на эти вопросы – я здесь недавно и, увы, временно. Мне здесь очень нравится, гораздо больше, чем на родине, моя ментальность позволила бы мне прекрасно вписаться в американское общество. Но надежд на то, что мне удастся приобрести статус легального жителя, к сожалению, немного.
О нашей иммиграции в целом мне тоже трудно судить. Общаюсь в основном с такими же, как я. Всем здесь нравится, все хотят остаться, все надеются получить статус. И все очень доброжелательные. Я не сталкивалась с грубостью, хамством, наглостью. Возможно, такое встречается, но мне повезло.

ЛилЯ,
приехала в США из Ташкента 9 лет назад:
Настоящей американкой себя не считаю. Приехала в США уже в возрасте, с языком, естественно, большие проблемы. Быть американкой – значит мыслить, чувствовать, видеть сны на английском языке. А это нереально. Согласна, что самоощущение зависит от окружения – оно либо поможет вписаться в эту страну, либо будет тормозить процесс. Да, хорошие качества советского человека следует передавать потомкам. Почему нет? Что же касается плохих качеств... Конечно, иные из нас «захватили» с собой такие уродливые явления, как хамство, цинизм, подозрительность. К тому же многие из нас – те, которые добились определенных успехов, разбогатели, приобрели еще и замашки нуворишей – кичливость, пренебрежительное отношение к тем, кто живет проще. Но все-таки я считаю, что в целом мы – люди воспитанные, культурные, достойные, духовно богатые.

Александр,
приехал из Узбекистана 12 лет назад:
Я себя американцем не чувствую, у меня ментальность прежняя, и мне не все здесь нравится. Например, воспитание детей. У нас в этом вопросе все было лучше, человечнее, правильнее. Здесь если ребенок нашалил, а ты шлепнул его по мягкому месту, он уже может донести на тебя в полицию. Из-за этого столько скандалов, драм в семьях.
Конечно, здесь много хорошего, и мы многим обязаны этой стране. Моя семья, в частности, приехала из Ферганской долины, где в то время жгли дома – еврейские и армянские. И, разумеется, здесь больше свободы. Но много и безобразий. Излишки демократии. Преступность высокая, к преступникам относятся снисходительно, часто оправдывают, а тюрьмы такие, что сидеть в них – одно удовольствие. Безобразия на телевидении – фильмы ужасов, порнографические фильмы, насилие, кровь... Никакого уважения к старшим. Мы видим это на улицах, в транспорте, никто не уступает места пожилым людям. А как ведет себя молодежь, особенно молодые афроамериканцы! У меня есть внуки, и я не хочу, чтобы они так себя вели, чтобы стали такими американцами.
Наши в целом вписываются в американское общество, но молодежь, к сожалению, впитывает в себя, как губка, отрицательные черты американцев. Это ощущается даже у нас - в общине бухарских евреев в Квинсе. Что касается людей постарше, семейных людей, то они перенимают скорее положительные черты американцев и не утрачивают то, что было вложено при воспитании.

Евгений,
приехал из Украины 5 лет назад:
Я себя не чувствую американцем. И не смогу почувствовать – мне уже за 60, и я не смогу измениться. А вот мои дети, внуки – у них есть все шансы стать американцами. Впрочем, здесь каждый сам решает этот вопрос для себя. Америка – страна свободная, кто-то американизируется, кто-то – нет, но страна его все-таки не отвергает, не отторгает, терпит.

Тамара,
приехала из Ташкента 4 года назад:
Я себя американкой не ощущаю, неловко себя чувствую в американской среде, у меня остается прежний менталитет.
Что касается нашей иммиграции в целом, то, на мой взгляд, американизируется процентов 15, хотя стараются многие. При этом одни – люди интеллигентные, честолюбивые, культурные - попадают в приличные американские круги и добавляют к своим положительным качествам такие же – американские. Другие американизируются в плохом смысле этого слова. Особенно молодежь. Здесь она, к сожалению, очень невоспитанная. В таких случаях к традиционным советским хамству и грубости добавляются еще и американские.

Вера,
в Америке 13 лет, приехала из Минска:
Мне уже за 70, и мне поздно американизироваться. Да, выучила азы английского и истории США, но ведь это – капля в море. Недавно попала в госпиталь, а там от волнения и эти азы забыла. Медсестры смотрели на меня с жалостью и даже с некоторым презрением. Мол, что с нее возьмешь, невежественная старая иммигрантка. А эта иммигрантка, между прочим, 25 лет в вузе преподавала...
Но на американцев я не обижаюсь. Бог с ними, они нашей истории не знают, для них все иммигранты на одно лицо. И они хотя бы стараются быть любезными, радушными. Куда больнее, когда на тебя с презрением смотрят наши, «русские», которые знают, через что прошли люди моего поколения. Причем пренебрежительно относятся к таким, как я, не только люди состоятельные, добившиеся успехов и известности, но и обычные, рядовые. Продавцы и кассиры в магазинах, девушки в регистратурах медицинских офисов, сотрудники еврейских центров. В лучшем случае, ты для них – ничего в американской жизни не понимающая старуха, с которой можно обращаться как с ребенком-несмышленышем («Вот эту форму, бабуля, надо заполнить так-то и так-то»). А в худшем случае – какая-то жалкая тварь, с которой вообще не стоит церемониться. Ей и нагрубить можно, и отвечать ледяным тоном, и заставить ее ждать в приемной врача, пропуская вперед более богатых и важных пациентов.
Вообще-то удивляться такому поведению не следовало бы. Так эти люди вели себя в Союзе, так ведут себя и здесь. То же хамство, то же преклонение перед силой и властью. Им кажется, что они, в отличие от тебя, старухи, стали крутыми американцами, которые знают цену времени и деньгам. А на деле это все те же «совки». Уж лучше бы они американизировались!