ОДИН ДЕНЬ НЬЮ-ЙОРКСКОГО ОХРАННИКА

Проходя по Манхэттену, Вы наверняка видели парней в униформе «security» (охранников). Видели, но, скорее всего, не обращали на них внимания. Что вполне объяснимо. Какой, скажите, интерес может вызвать вид рослого негра в мятых штанах, растоптанных туфлях, несвежей рубашке под курткой «security», стоящего у наружных дверей небоскреба и тупо глядящего перед собой? Вы пройдете мимо него, как мимо столба, и если на миг подумаете о нем, то, в лучшем случае, что-то вроде: «Пусть стоит. Толку от него, в принципе, нет. Но чем больше охранников, тем как-то спокойней».
Времена в Америке нынче тревожные. После трагедии 9/11 на обеспечение безопасности выделяются средства, исчисляемые в миллиардах долларов. Комитет национальной безопасности всякий раз переводит условную «стрелку опасности» вверх, когда разведке становится известно о планируемых терактах. В такие дни Нью-Йорк, как и вся страна, резко преображается: на улицах увеличивается число полицейских машин, в сабвэе – патрули с овчарками, у въездов на мосты и в туннели – вооруженные армейские дозоры.
Кстати, а чем оборачивается поднятие «стрелки опасности» для нью-йоркских охранников? О-о, для них наступают сумасшедшие дни. Директора бирж, гостиниц, супермаркетов и банков хотят видеть security едва ли не у каждой двери, требуют, чтобы ежечасно проверялась каждая пожарная лестница, каждая урна с мусором – нет ли там бомбы.
Но возникает проблема – нужно увеличить число охраняемых объектов, а работников не хватает. Нанимать дополнительных security на пару тревожных дней нет смысла. Гораздо проще попросить негра Лари: «Дружище, ты ведь в курсе, что сегодня объявлено состояние повышенной бдительности. Я знаю, твоя смена скоро заканчивается. Но, может, ты заинтересован заработать еще немного баксов?»
Недолго подумав, Лари ответит: «Окей, босс». И еще восемь часов кряду он будет крутиться возле мусорных урн, болтать с прохожими, курить, осматривать пожарные лестницы и заработает еще сотню долларов.
...Близится полночь. Лари отработал уже две смены – шестнадцать часов в сутки. Думаете, от усталости он едва стоит на ногах? Как бы не так! Посмотрев на часы, он вытащит из кармана рацию и свяжется с Оперативным центром охраны здания: «Эй, дружище, у вас парней на ночную смену хватает? А то я могу сделать еще восемь часов». Но полусонный голос в рации ответит: «Парней не хватает. Но ты же знаешь, что работать три смены подряд охраннику теперь запрещается – притупляется бдительность. Иди домой». Вздохнув, Лари выключит рацию и поковыляет в раздевалку.
А на следующий день Вы вдруг увидите его, развалившимся в кресле в каком-нибудь косметическом салоне. Лари будет кунять или почитывать газетку, а китайская массажистка будет массажировать ступни его грубых ног.
Э-э нет, в работе нью-йоркского охранника есть немало интересного – там кипят такие страсти, порою разыгрываются такие драмы... не приведи Господь.

Иногда я задаюсь вопросом – почему в нью-йоркской охране практически нет русских? Неужели только потому, что эта работа слишком тупая и унизительная для нас, гордых и высоколобых? Но ведь не все же русскоговорящие жители Нью-Йорка программисты или врачи. Чем работа охранника в престижном супермаркете Манхэттена хуже, скажем, работы грузчика в русском гастрономе или вышибалы брайтонского ресторана? Может, зарплата ниже? Нет же: грузчик или вышибала зарабатывают в среднем 7-8 долларов в час, а охранник – 10-11. К тому же охранник имеет еще и медстраховку, и оплачиваемый отпуск, и страховку на жизнь, получает overtime (повышенную оплату за сверхурочные). Ответ очевиден: русским грузчикам и вышибалам привычней разгружать машины или выпроваживать из ресторанов буйных клиентов, чем выучить хотя бы элементарный английский, подготовить резюме и пройти несколько интервью, чтобы получить работу в какой-нибудь крупной американской компании Security.
Впрочем, эта работа подходит не только грузчикам и вышибалам. Охрана – замечательное место для студентов и будущих полицейских, начинающих писателей и бывших военных. А также для тех, кто не нашел себе в Америке никакого иного применения. И для новоприбывших иммигрантов.

Мой приятель – Леня, прожил в Нью-Йорке четыре года. Все это время он, что говорится, искал себя – пытался стать то брокером по продаже акций, то агентом реал-эстейт. Потом у него родился ребенок, одной зарплаты жены стало не хватать, и Леня был вынужден устроиться наконец на постоянную работу.
...Вспоминаю его, сидящим в кухне и перелистывающим газету с объявлениями «Help Wanted» (требуются на работу).
– Сообщают, что в последнем квартале в Америке создано почти четверть миллиона новых рабочих мест. Теперь я понимаю, что это за места!
Он протянул мне газету, где было помещено лишь несколько объявлений – «требуются» бухгалеты и медсестры, и около сотни – «Security Wanted» (требуются охранники). В отличие от бухгалтеров и медсестер, объявления security выглядело куда заманчивей: не нужен ни опыт работы, ни специальное образование – достаточно иметь аттестат зрелости и сертификат, который легко получить, прослушав 8-часовую лекцию и заплатив 25 долларов.
Леня поморщился:
– Я – с университетским образованием, работать охранником? Никогда!
...Его наняли с зарплатой десять долларов в час, выдали униформу и отправили работать в «Empire». По идее, как начинающего охранника, Леню должны были бы закинуть куда-нибудь в Гарлем. А тут – сразу в «Empire», великолепный недавно построенный комплекс в районе Манхэттена, где проживают самые богатые и знаменитые ньюйоркцы. В этом комплексе – супермаркет на тридцать престижных магазинов, нью-йоркское отделение CNN и восьмидесятиэтажная гостиница.
Почему же Лене так повезло? Во-первых, он – иммигрант. Босс компании, нанявший Леню, знает, что почти каждый иммигрант – отличный работник, ответственный и исполнительный. А возьми того же негра Лари – мороки с ним не оберешься.
– Негры – классные охранники, – рассказывал мне Леня пару месяцев спустя, когда уже начал вникать в тонкости новой работы. – Они физически выносливы, предпочитают давать нагрузку телу, но не мозгам. Но у них есть серьезный недостаток – они часто и без всяких уважительных причин не выходят на работу.

– Каждые выходные почти в каждом крупном супермаркете Нью-Йорка украдено товаров приблизительно на восемь тысяч долларов. Период наивысшей активности магазинных воров выпадает на праздничный сезон – с середины ноября до конца января, когда из каждого крупного супермаркета в городе ежедневно (!) исчезает товаров на две тысячи долларов. Большинство товаров украдено... самими работниками супермаркетов – администраторами, продавцами и грузчиками. Если условно разбить магазинных воров по категориям, то лидирующее место занимают женщины.
– Женщины? – уточнил Леня.
– Да, – подтвердил инструктор. – Женщины-воровки изобретательны и обладают хорошей выдержкой. Вот – наиболее распространенные способы, которыми они пользуются: надевают в примерочной взятую одежду под плащ или пальто, предварительно сорвав с нее ярлычок с электронной лентой; прячут украденные мелкие товары и ювелирные украшения в детских колясках, зонтиках и нижнем белье. Профессиональные воровки часто работают в паре: одна наполняет сумку вещами и обменивается с подельницей, которая с точно такой же, но пустой сумкой, ожидает в каком-нибудь укромном месте в магазине. Затем одна – с украденными вещами, покидает магазин, а другая остается. В случае, если ее задержит охранник, то ее сумка – пуста.
Следующая категория магазинных воров – наркоманы; воровство для них наиболее доступный и быстрый способ раздобыть деньги на наркотики. Потом – подростки из уличных молодежных банд, и наконец, так называемые воры минутного порыва: кому-то понравилась вещь, а платить за нее жалко.
Как будущие охранники, вы должны понять – человек склонен к воровству по своей природе. Нет такого человека, который бы не украл хоть раз в жизни. Один мой коллега после двадцати лет безупречной работы в вооруженной охране неожиданно для всех и, наверное, для самого себя, украл деньги из сейфа, зная, что в офисе установлена скрытая камера...
Пару десятков парней, сидящих в аудитории, слушали инструктора. Это была лекция, где будущим охранникам объясняли их права и обязанности.
Инструктор продолжал:
– Но как security, работающие в самом престижном супермаркете Нью-Йорка, вы должны понимать разницу между стратегическими интересами бизнеса и убытками от украденной, скажем, рубашки, даже если эта рубашка стоит триста долларов. Есть магазины, где охранники обязаны задерживать воров. Но вам это делать не нужно.
– Охранник не должен задерживать вора? – снова уточнил Леня.
– Хочу у вас спросить: если покупатель увидит в магазине драку, кровь, появится ли у него желание снова прийти в этот магазин? Конечно же, нет. Что для бизнеса более убыточно: потерять рубашку или лишиться потенциального покупателя? Поэтому вы должны действовать крайне предусмотрительно: дайте понять вору, что он замечен, тем самым спугнув его. Вы также можете остановить его на выходе из магазина и попросить вернуть украденное. Если же, несмотря и на это, он попытается с украденным товаром покинуть супермаркет... что ж, пусть уходит. Но не устраивайте никаких драк и погонь.
Далее. Если покупатель почему-то упал, вы не обязаны помогать ему подняться, чтобы по неопытности не причинить ему еще больший вред. Вы должны спросить его, в какой помощи он нуждается, хочет ли он, чтоб вызвали «скорую». Но вы обязаны обратить внимание, не в состоянии ли он алкогольного опьянения, нет ли в его поведении чего-либо странного? И еще: какая на нем обувь – с высоким каблуком или низким, не расшнурован ли ботинок. Короче, вы должны иметь информацию, которая поможет нам выиграть в случае, если этот покупатель подаст на бизнес судебный иск.
И всегда сразу же зовите супервайзера – снимите с себя ответственность.

В перерыве ели пиццу – компания платит.
– Кто знает, быть может, в этот раз мне повезет, – делился с Леней своими надеждами Марк, американский еврей. Сутуловатый, высоколобый, в очках, в свои 45 лет Марк не добился успеха ни в чем – ни в личной жизни, ни в профессиональной карьере. За последние два года его увольняли из разных компаний четыре раза.
– Сейчас в стране экономический спад, специалисты по маркетингу не очень нужны, – говорил Марк. – Рассылаю резюме – и никакого ответа. Но вдруг мне улыбнется удача в охране? Может, со мной разговорится покупатель, который окажется боссом фирмы по маркетингу? Или подниму перчатку какой-нибудь даме со связями, которая в благодарность захочет мне помочь?..
Увы, надежды Марка в очередной раз не сбылись: его отправили охранять гараж, где разгружают траки и сбрасывают мусор. Там было пыльно, холодно и плохо пахло от гнилых продуктов в огромных контейнерах.
Впрочем, в этой жизни все относительно. Немного погодя расстроенный Марк понял и достоинства это объекта. Там можно было спокойно сидеть, перелистывать «Плэйбой» и уносить домой полные сумки отобранных еще не сгнивших овощей и фруктов.

До событий 9/11 в Нью-Йорке существовало пять крупных компаний Security и несколько сотен мелких. За последние пару лет это число увеличилось, как минимум, втрое. Security сегодня превратилось в мощную индустрию. Чтобы стал ясен размах, достаточно сказать, что каждая из крупных нью-йоркских компаний security насчитывает до тридцати тысяч (!) охранников. В эту индустрию вовлечены страховые и автомобильные фирмы, компании, изготавливающие рации, спецоборудование, униформу; а еще – армия инженеров, операторов, инструкторов.
Security в основном работают по контракту с заказчиками – владельцами бизнесов. Обычно контракт заключается на год, а потом, если обе стороны согласны, – продлевается. Чаще всего компания Security контракт теряет через два, максимум, через три года. Жестокие битвы за получение или продление контракта ведутся как на официальной арене, так и «за кулисами».
Существует и третья влиятельная сила – профсоюзы, которые уже давно пытаются «проглотить» и индустрию охраны. Верхушка компаний security отбивается от просоюзов как может, потому что охранникам – членам профсоюза, придется платить в полтора раза больше, а также обеспечить их лучшими страховками, более длительными отпусками, больничными днями и т. д.
Порою на объектах появляются профсоюзные лазутчики, раздающие охранникам бланки петиций. Охранники эти бланки заполняют, отправляют куда следует и, имея на работе прорву свободного времени и незанятую мыслями голову, грезят, как улучшится их жизнь, если профсоюзы победят.

– Конечно, работу в этом супермаркете не сравнить с работой в магазине «Мэйсис». Там охранники должны воров задерживать, при себе имеют наручники. Иногда мне приходилось с ворами драться, а потом свидетельствовать против них в суде, – рассказывал Лене негр Рауль, когда они, самовольно покинув посты, курили в одной замечательной подсобке.
К слову говоря, никто так хорошо не знает здание, как охранник. Он знает, в какой подсобке есть разбитые, но очень мягкие кресла; где стоят ящики с минеральной водой, оставшиеся после очередного party; секретный замок какой двери поломан и открывается просто, без всякого кода. Эти многие знания вовсе не являются для охранника причиной печали, напротив, они ему приносят только радость.
– А здесь тебе нравится? – спросил Леня.
– Здесь неплохо. Работа гораздо спокойней, а платят больше, чем в «Мэйсисе». Ведь одно дело – ловить воров, а другое – делать вид, что ловишь. Сегодня вот я видел, как парень утащил дорогую сумку: просто вошел в магазин, схватил сумку и удрал. Я сделал вид, что бегу за ним. Он перебежал дорогу, показал мне «палец» и спокойно спустился в сабвэй... Если бы народу стало известно, что охранники в этом супермаркете не должны задерживать воров, то – гарантирую, через пять минут здесь не осталось бы ни одной вещи...
– Кто б мог подумать, – продолжал Рауль. – Нас учили, как справляться с ворами и террористами, а приходится гоняться за педерастами...
Я был крайне удивлен, когда Леня открыл мне малоизвестную страницу работы нью-йоркского охранника. Оказывается, в круг обязанностей security входит и охота за гомосексуалистами. Вернее, не охота, а малоприятная работа по выпроваживанию представителей сексменьшинств из супермаркетов.
Объясняется все следующим образом. Общественные места в центре города притягивают к себе гомосексуалов и извращенцев. Даже имея роскошный свой район Гринвич-Вилледж, они все равно активно перемещаются по городу в поисках партнеров и партнерш.
– Представляешь, они даже открыли свою веб-страницу в Интернете и назначают свидания в нашем супермаркете, – возмущался Леня. – Ладно бы, знакомились только между собой. А то ведь строят глазки покупателям, пристают к ним с намеками. В туалетах опять-таки, безобразия... Покупатели жалуются, мы должны как-то реагировать.
– И как же вы реагируете? – спросил я.
– Ну-у... Подходим к ним с грозным видом, включаем рацию и связываемся с Оперативным центром охраны здания. И громко говорим, чтобы немедленно вызвали полицию арестовать клиента, который нарушает общественный порядок. На людей, знаешь ли, производит впечатление униформа, «биканье» в рации, слова «вызовите полицию». На самом же деле, наши рации только «бикают», но в Оперативном центре нас никто не слышит. Выводя гомов из здания, мы говорим им по дороге, что их засняли наши скрытые камеры, и предупреждаем, что если они еще раз здесь появятся, то уже так легко не отделаются. Не поверишь, среди них порой встречаются внешне очень даже презентабельные... Приблизительно так же, без церемоний, поступаем и с политическими манифестантами.
– ?
– У нас в супермаркете есть известный книжный магазин «Borders», там иногда политики проводят встречи или подписывают свои новые книги. А на улице собираются их оппоненты с плакатами. Нам тогда приходится объяснять народу, что территория вокруг – это частная собственность владельцев здания, а владельцы не хотят здесь никаких политических столкновений. Поэтому желающие протестовать должны переместиться куда-нибудь на соседние улицы. Чтоб ускорить дело, мы включаем рации и якобы вызываем полицию...

В этом здании установлено 360 (!) телекамер. Все они работают безостановочно круглые сутки. Каждая видеокамера постоянно вращается, причем угол и время поворота расчитаны так, чтобы без наблюдения не оставался ни один участок огромного здания. Не так давно в подобных случаях видеоинформация записывалась только на пленку, а потом, скажем, через месяц, автоматически стиралась. Теперь же все заменили компьютеры: запись производится на хард-диски компьютеров с мощнейшим объемом памяти, позволяющие хранить информацию в течение пяти лет.
В Оперативном центре охраны здания установлено двадцать экранов, каждый из которых может «дробиться» на четыре, восемь и шестнадцать частей, чтобы сидящие за пультами security-операторы при необходимости могли видеть одновременно максимальное количество объектов. Технические данные этой системы поражают.
– Представь, ты сидишь в Оперативном центре на пятом этаже, нажимаешь на пульте кнопку, и камера внешнего обзора «наезжает» на прохожего, идущего по улице в километре от здания. При необходимости можно увеличить до такой степени, что на экране будет отлично виден значок на лацкане его пиджака.
– Польза этой системы наблюдения неоценимая, – продолжал Леня. – Скажем, на соседней авеню ограбили уличного продавца шашлыков: двое подошли с пистолетом и потребовали у продавца деньги. Забрав триста долларов, вскочили в ожидающий неподалеку автомобиль и уехали. Через час к нам пришли детективы из полиции. Я видел, как ребята-операторы выбрали на пульте нужные камеры, «отмотали» пленку назад, где была заснята эта сцена ограбления. Увеличили на экране номера машины, и в тот же день грабителей арестовали... Но для нас – охранников, эта система наблюдения – слошное наказание. Понимаешь, психологически трудно сачковать, сидеть где-нибудь в подсобке или на лестничной клетке и читать газету, ни на миг не забывая, что в Оперативном центре оператор может в любую секунду переключить видеокамеру, проектирующую на экран, и тебя накроют.
– А ты, гляжу, становишься профессиональным security? – заметил я.
– Да-а... Недавно меня перевели работать в Оперативный центр и увеличили зарплату на один доллар в час. Теперь я – дваджы белый. Сижу за пультами и смотрю на экраны. Если вижу охранника-«сачка», с которым у меня были конфликты, то отдаю ему распоряжение по рации: «Лари, дружище, ну-ка выбрось сигарету, подними свою задницу со ступенек и продолжай патрулировать!»
– Ты на этой работе стал расистом.
– Нет. Просто для того, чтобы работать в нью-йоркской охране, нужны крепкие нервы – приходится постоянно отвоевывать себе место под солнцем. Ты не представляешь, какое в охране процветает стукачество! Вообще, работая в американской компании, я сделал для себя очень важное открытие. Раньше я был уверен, что стукачество широко распространено только среди нас, русских. Оказывается, нет! Наше мнение о себе, как всегда, преувеличено. В охране стучат равно все – американцы, греки, сербы, болгары, турки, латиноамериканцы, негры и иммигранты из далекого Тринидада. Спросишь, зачем стучат? Отвечаю: стучат, чтобы выслужиться перед начальством в надежде, что отправят на объект, где можно сидеть, а не стоять и не гробить ноги; стучат, рассчитывая, что их переведут в «блатное» место – в Оперативный центр, или назначат супервайзером смены. Короче, в охране стукачество облегчает жизнь и серьезно помогает делать карьеру.

В районе, где расположен комплекс «Empire», немало роскошных гостиниц, ночных клубов и дорогих ресторанов. А там, где гостиницы и ночные клубы, там, разумеется, много одиноких мужчин, которым хочется чуточку случайного женского тепла.
В уличных боксах лежат различные бесплатные газеты. Читать в тех газетах, в принципе, нечего. Чтобы понять, за счет чего они существуют и кому нужны, достаточно посмотреть последние секции, где тьма телефонов эскорт-сервисов, массажных кабинетов и девочек «по вызову». Русских среди них, наверное, треть.
...До окончания смены оставалось четверть часа и можно было расслабиться. Леня расстегнул верхнюю пуговичку белой рубашки, приспустил галстук. Он сидел в кресле, в холле на четвертом этаже, пил «пепси-колу» и, ожидая сменщика, сквозь огромное фронтальное стекло любовался панорамой Манхэттена. В полуночном Манхэтене жизнь только начиналась.
Сидящая рядом в кресле девушка разговаривала по мобильному телефону. Говорила по-английски, но вне всяких сомнений, была русской. У нее были невинные глаза и очень короткая юбка.
– Вот, коз-зел! – возмутилась девушка, складывая свой мобильный телефон. – Вы не скажите, который час? – спросила она у Лени по-английски.
– Без четверти двенадцать, – ответил он по-русски.
Девушка слегка улыбнулась. У нее были длинные ноги в черных чулках и она была одна. И Леня был один.
Впрочем, почему же один? В темном Бруклине его ждала уставшая жена, в кроватке плакал ребенок, а на плите стояла кастрюлька с гречневой кашей...
Однако дальнейшая история уже не имеет никакого отношения к работе нью-йоркского охранника. А в мою задачу входило рассказать только об этом.
Петр Немировский