ФИЛЬМ ДЛЯ АМЕРИКАНСКИХ ПРЕЗИДЕНТОВ

Есть фильмы для детей, для детей и взрослых, только для взрослых. А бывают фильмы исключительно для американских президентов.
Конечно, их смотрит, когда захочет, вся Америка. Но только ее президентам без этих фильмов – совсем невмоготу в Белом доме.
Билл Клинтон, квартировавший в Белом доме восемь лет подряд, отсмотрел этот, специально для президентов, фильм свыше 20 раз. Кинооператоры, таскавшие одну и ту же киноленту по заказу Клинтона в Белый дом, считали до 20 раз. А потом считать перестали – сочли президента киношным маньяком.
Журналисты, историки и писатели долго и безуспешно пытались вычислить «среднего американского президента». Что их всех, таких разных и всяких, роднит? В чем их национальная и в чем - личная особость? Где у них можно потянуть за ту ниточку, чтобы обозначился одинокий пунктирчик судьбы, характера, командного склада? Вот, к примеру, сотворили в Америке, да и в Европе тоже, внятный всем типаж советского генсека, а нынче – российского президента. А с американскими президентами не получилось.
И вот, начиная с 34-го, в середине прошлого века избранного президента и кончая последним, 43-м, общая между ними черта была, наконец, отыскана. Вся великолепная десятка белодомовцев просто жить не могла без нравственной опоры и суфлерской подсказки фильма « Ровно в полдень».
Дуайта Эйзенхауэра никак нельзя заподозрить в пристрастии к Голливуду. Но был один фильм, который он смотрел, смотрел и не мог насмотреться. Более того – всякий раз видел его заново: напряженно и страстно.
Выпущенный на экран в год избрания Эйзенхауэра на высший пост в стране – 1952-й – «Ровно в полдень» – резкий, как гравюра, и прямолинейный, как стрела, – был прокручен на экране в Белом доме раз пять 34-м президентом США.
Да, 70-летний Эйзенхауэр – не только президент, но и суровый и прямодушный генерал – не возбуждался от искусства. Но был в отпаде от одного единственного фильма. В самом деле: не успел Эйзенхауэр разместиться на новом месте и усвоить его устав, как тут же заказал в Белый дом бобину с любимой кинолентой. Предвкушая восторг предстоящего ему зрелища и мысли не допуская, что кому-то этот фильм не по ноздре, Айк (так называли Эйзенхауэра) пригласил на просмотр скучавших в кулуарах репортеров.
Свет погас. Мгновенно – еще мелькали титры – здравомыслящий и хладнокровный президент с головой ушел в виртуальный мир. На экране одиноко маячил Гари Купер в роли отважного шерифа, падающего с ног от усталости. Четверка неумолимых киллеров протурила шерифа сквозь его, опустевший от страха, городок, и он затаился в конюшне, которую вот сейчас эти подонки подожгли. Айк наклонился вперед в ужасном волнении. Как только голливудская звезда Гари Купер прыгнул на лошадь и, сохраняя свое дурацкое достоинство перед бандитами, двинулся из конюшни, президент США уже не мог сдержаться. «Беги! – завопил Айк. – Скорее!»
Интуитивный порыв Эйзенхауэра, отождествившего себя с киногероем, оказался пророческим. «Ровно в полдень» – фильм бесхитростный, простодушный, но в то же время – знаковый, эпохальный, исторически плодовитый. За ним тянется длинный и внушительный хвост истории. И не только тем славен этот фильм, что живо и емко воплощает в сюжете кредо ковбоя-главнокомандующего: «Мэн должен делать то, что мэну должно делать».
«Ровно в полдень» – самый прославленный из голливудских вестернов. Казалось бы, что тут, в этой скромной киноленте привлекательного? Фильм мрачно-черно-белый, беден сценическими и живописными эффектами, сполна уложился в скупые 85 минут. Но именно этот киношный простак повлиял решительно на все – от телесериала «Дымок от пистолета» до спагетти-вестернов Сержио Леоне. Киноцитаты из «Ровно в полдень» достигли космоса в жанре фэнтэзи и в виде постеров «Солидарности» приняли участие в первых в Польше пост-коммунистских свободных выборах.
Но вот что удивительно: «Ровно в полдень», или дословно «Высокий полдень» (“Нigh Noon”), до сих пор – боевая, гордая и актуальная политическая метафора. И остается ненаглядным и до зарезу потребным для всех, после Айка, американских президентов.
Продюсер фильма – Фред Зиннманн, автор сценария – Карл Форман, заказчик – независимая кинокомпания Стэнли Крамера. Здесь дебютировала молодая Грейс Келли и вернулся в кино после долгой отлучки весьма немолодой Гари Купер, затухающая тогда звезда на голливудском небосклоне. «Ровно в полдень» получил четырех Оскаров (Купер – за лучшую актерскую роль).
Этот фильм-семенник, с мощной детородной (в жизни кино) потенцией, сотворил на телевидении жанр докудрамы в прямом эфире. Разумеется, это была игровая докудрама, художественная фикция. Накаленные события из «Ровно в полдень» на телеэкране разворачивались серийно и с уловкой подлинности – с места действия и в реальное время, необычайно подходящее для этой моральной телепроповеди – в воскресное утро.
Прокрученный недавно на кинофоруме в Манхэттене, этот – исключительно для президентов – фильм был восторженно и вдумчиво встречен более широкой, хотя и элитной аудиторией. Разборчивый и прихотливый критик из «Нью-Йорк таймс», сам на себя дивясь, написал хвалебную рецензию на простецкий, сплошь черно-белый (цветом, интригой, пафосом, этикой), к тому же 50-летней давности фильм. Критик рассуждал приблизительно так:
Вроде бы все сюжеты вестернов – давно отстрелянный материал. Однако этот вестерн не устарел ни по стилистике, ни по основной идее. Идее одинокого, никем не востребованного, абсолютно убыточного для подвижника - подвига. В истории шерифа, который встал на защиту трусливых, неблагодарных сограждан от мстительного гангстера, есть потрясающее уяснение того, что мы называем мужеством в человеке, и как это тяжко и горько быть мужественным в мире головорезов и трусов.
Поразительная все-таки судьба у этого фильма! Не только умопомрачительное – до наших дней! - будущее, но и мрачноватое ретро.
Предыстория такова: в 1948-м, в разгар охоты за красными ведьмами, Карлу Форману предложили написать пародийный сценарий про ООН. Спустя пару месяцев после окончания сценария, когда фильм уже был запущен в производство, Форман, бывший член компартии, предстал перед пресловутой комиссией по расследованию антиамериканской деятельности. Как и многие тогдашние интеллигенты, Форман отказался назвать имена своих коммунистических сообщников. И был за это выброшен своим партнером Стэнли Крамером из независимой кинокомпании, независимость которой оказалась теперь под вопросом.
Под влиянием этих чрезвычайных событий сама аллегория фильма приобрела несколько иной, более актуальный смысл, и Форман с тех пор неизменно настаивал, что «Ровно в полдень» – кино против маккартизма как такового. И более конкретно: о так называемых черных списках. Как известно, в эти списки входили известные писатели, ученые, журналисты, которых сенатор Маккарти требовал лишить работы. Так был изгнан из «Манхэттенского проекта» отец американской атомной бомбы Роберт Оппенгеймер, так исчезли с афиш имена Артура Миллера и Лиллиан Хелман. Больше всего, само собой, пострадал Голливуд и его окрестности. Форман – в том числе. Тем более, он успел добавить в сценарий диалог в духе времен и несмотря на уговоры друзей не ставить под удар фильм, в который уже столько вложено сил.
Особенно усердствовал Джон Уэйн, самый ярый антикоммунист в Голливуде. Беспокоясь за репутацию Купера больше, чем сам Купер, он умолял Формана, чтобы тот самолично снял свое имя из начальных титров фильма. Форман наотрез отказался. Джону Уэйну ничего не оставалось, как выразить свое возмущение фильмом «Ровно в полдень» в целом. Случилось это в 1958 году, когда он сыграл главную роль в «Рио Браво» - в своеобразном антиподе, идейной перелицовке в обратную сторону киноленты «Ровно в полдень». Крутой шериф в «Рио Браво» в исполнении Уэйна не только не взывает к горожанам, но даже отклоняет их, с его точки зрения, неуместную помощь. Даже спустя многие годы Джон Уэйн продолжал негодовать, называя «Ровно в полдень» «самым антиамерианским фильмом, когда-либо мною виденным». И признавался «Плейбою», что «никогда не сожалел о том, что помог вышибить этого Формана из нашей страны».
Существует, однако, и другая точка зрения. Как заметил культуролог Ричард Слоткин, анализируя мифологию пограничья в книге «Нация с револьвером», куперовский шериф-одиночка «упорно отстаивает необходимость превентивного насилия – чтобы отвратить злодеяния, которые – он один уверен – неминуемо грядут». Вот этот мужественный волюнтаризм одиночки, прозорливого и авторитарного, – перед лицом людской трусости и разброда – и есть личный идеал американского политика.
И недаром этот фильм – фаворит у американских президентов. Именно им случается принимать в одиночку непопулярные, рисковые, убыточные, но с их колокольни – абсолютно неизбежные решения.
Линдона Джонсона, втравившего нацию в войну во Вьетнаме, прямо сравнивали с долговязым шерифом в исполнении Купера. И Ричард Никсон, и Джон Кеннеди, и Линдон Джонсон, и Рональд Рейган, и Джимми Картер – все едино отпадали в Белом доме от фильма «Ровно в полдень». Но никто из них не переплюнул Билла Клинтона, поставившего рекорд президентского отпада от кинокартины. А Клинтон был инициатором не только непопулярной, но и не очень внятной среднему американцу войны в бывшей Югославии.
«Это фильм о мужестве против боязни и малодушия. О парне, который делает то, что делать должен, хотя рискует всем», - сказал Клинтон Дэну Разеру в 1993 году. «Гари Купер на экране прямо-таки зашиблен страхом – от начала до конца. Он и не прикидывается каким-нибудь мачо или крутым мэном. Он только делает то – в страхе и дрожи – что считает единственно правильным. Это великий фильм».
Любопытно, что сенатор Боб Доул, соперник Клинтона на президентских выборах 1996 года, рисовался перед избирателями в образе киношного шерифа с его лаконичными «йепс» и «ноупс». За три дня до выборов Доул объявил - «Это “High Noon” нашей кампании! Часы отбивают последние минуты. Мы на пути в Белый дом».
Любимый фильм, как мы знаем, не подвел Клинтона. Но это был следующий жилец в Белом доме, который получил мощную моральную подпитку от славного вестерна.
По иронии судьбы, Клинтон, готовясь к передаче власти 20 января 2001 года, сказал журналисту Разеру, что непременно порекомендует Джорджу Бушу «чудный фильм» с Гари Купером. Но президент Буш только раз затребовал «Ровно в полдень» по месту жительства – в конце сентября 2001, когда объявил Осаму бен Ладена в розыск – «живого или мертвого». Буш подарил фильмовый постер японскому премьеру, большому знатоку американского кино. Тот немедленно откликнулся на символичный дар: « Гари Купер сражался с бандой в одиночку, но на этот раз весь мир поддерживает Соединенные Штаты». Как и его отец перед ним, Буш-младший дал Саддаму Хусейну крайний срок – «ровно в полдень» – убраться из Багдада. И более непреклонно, чем любой другой американский президент после его земляка-техасца Линдона Джонсона, Буш ратовал за превентивный удар - предотвратить насилие, которое – Буш в это веровал не меньше, чем киношный шериф – непременно случится.
«На ответственного политика фильм «Ровно в полдень» действует как импульс, как толчок, призыв к действию, - писал провидчески критик Гарри Шейн в середине 50-х годов в статье «Олимпийский ковбой». – Небольшой городок весь трясется от страха. Обреченно ждет, ничего не предпринимая, лютых гангстеров. Жители стали боязливыми, нейтральными и нерешительными – как ООН перед Советским Союзом, Китаем и Северной Кореей. Моральное мужество проявлял только один - истинно, до мозга костей американский - шериф». «Ровно в полдень», - продолжал прозорливый критик, – наиболее убедительное и, безусловно, самое адекватное, честное объяснение американской иностранной политики».
Верно и сейчас – полстолетия спустя.