НЕЗРИМАЯ НИТЬ

На Стэйтен-Айленде, у побережья пролива Килл ван Кулл в районе Snug Harbor, в старинных зданиях, построенных еще в первой трети позапрошлого столетия в стиле греческого возрождения, находится несколько выставочных залов и музеев.
В одном из них - Ньюхаус Центре современного искусства сейчас развернута выставка, которая называется «Незримая нить». Экспозиция посвящена влиянию буддизма на современное искусство. Эта религия, возникшая в Индии две с половиной тысячи лет назад, имеет богатейшую историю и активно присутствует в культуре большинства стран мира. В Америке буддизм стал достаточно заметен еще в конце XIX века, но особенно широко он распространился здесь после окончания Второй мировой войны: сначала в виде дзен-буддизма, а затем, после захвата Китаем Тибета, в США проникли и другие ветви этого учения.
На выставке представлены работы почти полусотни авторов, причем все они широко известны, а некоторые пользуются и мировым признанием. Первым, который заставил меня остановиться, был американский художник вьетнамского происхождения Хонг Ван-Буи. Он представил внешне казалось бы простое, но с глубоким подтекстом произведение. Вспоминая о процессе его создания, автор написал: «Эта работа вернула меня в маленький храм около цитадели в Хью, что в центральном Вьетнаме. На протяжении двух недель я жил в этом храме и мне было дозволено бывать внутри крошечной кельи, где ютился монах, и я находился в нескольких инчах от его босых ног. Его молитвы и звуки храмового колокола помогли мне преодолеть мою печаль и слабость духа и приобрести мир в душе и выздоровление. Я надеюсь, что умиротворяющее звучание колокола найдет отклик и здесь, в наше время неуверенности и неопределенности».
Само произведение достаточно необычно организовано в пространстве. Высокий, от пола и почти до потолка, белый прямоугольник, поставленный «на попа», спрятан в глубокой нише, где царит полумрак. Этот прямоугольник, похоже, сделан из цельного, большого куска плотного поролона, в котором просверлены многочисленные дырочки. Вверху, под потолком, они идут густой россыпью, а чем ниже, тем их становится меньше. В каждую дырочку вставлено по палочке для воскурения фимиама, с нанесенными на нее благовониями, что делает ее похожей на тоненькую камышинку. Благодаря подсветке, которая осуществляется сверху парой небольших ламп с двух сторон, белая плоскость таинственно мерцает в глубине. При этом от каждой соломинки на нее падает по две тени, что зрительно сильно увеличивает количество соломинок. Когда смотришь на эту стенку издали, то сразу и не замечаешь, что это палочки и тени от них. Кажется, что на белую поверхность серой с коричневым краской в беспорядке нанесено множество коротких тонких линий. Только подойдя ближе, избавляешься от этого оптического обмана.
У основания прямоугольника на белом же кубическом основании, как на подставочке, стоит бронзовый колокол, по форме похожий на обычный чугунок, и рядом лежит деревянная колотушка, обмотанная белой материей. Можно тихонько ударить по колоколу и послушать его мелодичный звон. Не знаю, избавляет ли этот звук от неуверенности, но точно будит в душе добрые воспоминания.
Но, пожалуй, наиболее сильное впечатление на меня произвела очень оригинальная работа, автором которой является Лонг-бин Чен. Когда я вошел в отдельную, довольно большую комнату, то увидел, что почти все ее свободное пространство занято четырьмя огромными ликами Будды. Совершенно одинаковые, они стояли в центре комнаты и невозмутимо смотрели на север, юг, восток и запад, оставляя лишь неширокий круговой проход для посетителей. Сначала я подумал, что все они вырезаны и смонтированы из кусков дерева. Однако, заглянув в щель между двумя ликами, я заподозрил, что меня обманули, так как увидел там корешки нью-йоркских телефонных книг. Не сразу я догадался, что автор, создавая свое произведение, сначала соорудил простые, выгнутые по дуге и открытые с обеих сторон деревянные полки, а затем плотно заставил их толстыми старыми, выброшенными за ненадобностью телефонными справочниками всех пяти районов Нью-Йорка. Поставив их корешками внутрь, он выдвинул обрезы наружу на разные расстояния и выпилил из них лица Будды. Благодаря сотням толстенных телефонных книг, ему удалось создать своеобразный монумент, подобный тем, какие можно видеть в странах, где широко распространена буддийская религия. Странные головы, созданные благодаря изобретательности и фантазии Лонг-бин Чена, чрезвычайно символичны, так как содержат внутри себя имена миллионов самых разных людей.
Есть в экспозиции и крайне авангардистские работы. Например, произведение Дав Бредшоу «Негативные ионы II». Оно сделано из многопудовой кучи кристаллической соли, насыпанной горкой на черную подстилку, и заполненной водой воронки с краником, подвешенной над кучей к потолку на леске. Из воронки очень-очень медленно капает вода. В результате в центре солевой кучи возникла дырка, вроде кратера в вулкане. Потеки растворенной и вновь закристаллизовавшейся соли окружают эту инсталляцию по периметру. Возможно, идея автора заключается в том, чтобы наглядно показать мысль о том, что капля камень точит. Получается, что произведение это не статично, оно меняется со временем, и если в воронку периодически подливать воду, то оно может исчезнуть вовсе, просочившись в щели в полу.
А творение известного американского концептуалиста Уильяма Анастази является, по- моему, образцом полного абсурда. Для его создания автор использовал галлон блестящей акриловой эмали, которую он, взобравшись на лестницу, вылил на стену из-под потолка. Черная краска, оставив потеки на стене, расплылась на полу, застыв грязным пятном в виде большой кляксы. Несомненно этот «шедевр» был сотворен прямо там, где находится, по причине своей явной нетранспортабельности. Я не завидую рабочим, которым придется закрашивать стену и отдирать засохшую черную кляксу от пола, когда экспозиция закроется.
Гораздо более интересными мне показались движущиеся скульптуры Терезы Лэхэй, хотя сама по себе эта идея не нова. Мобили изобрел Александр Калдер, который является одним из самых известных авангардистов ХХ века. Он навешивал разнообразные геометрические фигуры, выточенные из дерева или вырезанные из металла, на края асимметричной перекладины, прикрепленной к потолку с помощью проволоки. Все части этой неустойчивой конструкции качались, крутились и вращались независимо друг от друга даже от легкого движения воздуха в помещении. Кинетические скульптуры Терезы Лэхэй приводятся в движение с помощью маленьких электромоторчиков. В одной из них две пластины синего кобальтового стекла упираются одним краем в металлический желоб, прикрепленный к стене, а другим то плавно приближаются к ней, то удаляются от нее. Это происходит благодаря медленно движущимся тросикам, которыми связаны свободные края стекол с маленькими электродвигателями. Похоже на марионеток, только здесь с ролью кукловода вполне справляются примитивные моторчики, так как движения стекол просты и однообразны, тем более что двигаются они асинхронно. Согласно пояснению автора, этим она хотела изобразить плавные движения, которые совершают люди при дыхании во время медитации. Это ритмические сокращения мышц и их расслабление, пульсирующая в сосудах кровь.
В музее есть отдельная небольшая комната, к стенам которой на разных уровнях прикреплены гладко отполированные мраморные камни, по форме похожие на кирпичи, но с овальной выемкой на свободной стороне. Люди разного роста могут прижаться к такому камню лбом (именно для этого и сделаны выемки) и подумать о своей жизни. А если этого мало, то можно пройти в соседнюю комнату, на полу которой разложены специальные подушечки, и там помедитировать.
В заключение можно упомянуть еще «Дерево желаний», правда, только из-за имени автора. Это Йоко Оно, бывшая жена Джона Леннона. На столике в корзинке лежат заготовленные чистые бумажки на ниточках. Рядом стоит какое-то обыкновенное комнатное деревце в горшке. Надо написать свое желание на бумажке и повесить ее на веточку в надежде, что оно сбудется. На деревце висит довольно много исписанных бумажек. Но все это достаточно старо. В странах Востока давно существует подобное поверье, когда для этой цели выбирается обычно невысокое дерево или куст в каком-нибудь святом для тех краев месте. Я и сам много раз видел такие деревья в горах Средней Азии или у редких ключей с питьевой водой где-нибудь в полупустыне. Местные жители привязывали к деревьям ленточки, отрывая кусочки ткани от своей одежды. Иногда этих ленточек было больше, чем листьев.
Я не стал заполнять бумажку, чтобы привязать ее к деревцу в горшке, но стоя около него, задумал парочку желаний. Посмотрим, сработает или нет. Вы тоже можете попробовать это сделать, если придете в музей.