А рядом была война

Ашкелон, израильский город, в котором живу, и арабский сектор Газа на карте соседствуют. Разделяют какие-то километры общего пляжа. Берега омывает одно море. Окатывает один шторм. Доморощенные арабские ракеты «Хасан-2» из пригородов столицы сектора нацелены на окрестности Ашкелона. Самолеты пролетают на задание над моим домом. Война, действительно, рядом. Она ощущается во всем. Скажу так: ничего хорошего.

* * *
Теперь припоминаю, что эту девушку в военной форме я видывал и раньше, не только на газетном снимке, раз в неделю. По воскресным утрам, выглядывая, какая там погода, из окна.[!] После субботней побывки дома она нетерпеливо выжидала по другую сторону тротуара подхода попутной машины. Та, видимо, должна была увезти ее на работу. У военных работа зовется службой. Девушка, как понимаю, служила где-то поблизости в какой-то воинской части. Теперь знаю, что в Беэр-Шеве, столице израильской пустыни Негев.
С середины февраля машина с солдатом за рулем приходить на мою улицу не стала. Как и девушка теперь не станет в ожидании ее переминаться в нетерпении на обочине дороги. Девушки нет. Она погибла в расцвете лет – в 22 года. Незнакомку, жившую по соседству, в феврале застрелил проникший в расположение части арабский террорист. Погибла она в немыслимо мирный свой час, в полдник, когда в офицерском кафетерии пила чай. Автоматная очередь возникшего с «калашом» в руках бандита прервала не только ее жизнь, но и жизнь соседки по столу, восемнадцатилетней сослуживицы, солдатки, дочери выходцев из СНГ, жительницы центра Израиля. Газеты писали, что эта девушка, получается, мне вовсе не знакомая, по окончании воинской службы намеревалась поступить в Тель-Авивский университет и стать со временем учительницей. Не станет. Пуля, известно всем, не только любителям русского фольклора, дура. Но знает, что делает. Дурное дело – не хитрое.
И кто-то стрелял в людей, носящих форму цвета хаки. Стрелял в улыбку дня. Стрелял в завтрашний день Израиля.
Война и мир стояли рядом. Девушки на войне думали о том, как будут строить свой завтрашний день. И надо ли осуждать боевого генерала Рона, когда и тот в расцвет своей армейской карьеры намерился получить диплом об окончании высшего, так сказать, вовсе не военного образования. Получается, что надо. Генерал оказался в криминальном списке. В списке тех, кто получал тот диплом, не отсидев и дня в студенческой аудитории. Заочное обучение тут ни при чем. Не было его. Диплом годы и годы назад генерал купил по дешевке впрок – на всякий случай. При желании это и на фоне закона не сложно.
Если бы такой позорящий свою биографию поступок кадровый военный совершил только один? Увы…
В последнее время на фоне глобальной озабоченности премьер-министра Ариэля Шарона по вопросам, миру широко известным, на первый план в Израиле стали выступать и заботы, казалось бы, абсолютно штатские. Заботы министра просвещения Лимор Ливнат. Владельцами липовых дипломов об образовании оказались люди, с которыми женщине, курирующей образование в стране, приходилось сталкиваться по работе чуть ли не ежедневно. В списке, по сути нарушителей закона, оказались люди, сидящие на производственных совещаниях в министерстве по правую руку Ливнат. В их числе генеральный секретарь профсоюза учителей Авраам бен-Шабат и его первый заместитель Ури Громан. Их по наводке осведомителей арестовали буквально на рабочем месте. Правда, не надолго. Полиция пожалела учителей и смилостивилась. Через пару недель Авраама и Ури освободили под залог в двести тысяч шекелей каждого и твердое обещание во избежание дальнейшего скандала, а то и суда, уйти в отставку. Но пресса есть пресса. Она известила о случившемся. Скандал разразился.
Возникает вопрос, зачем израильским митрофанушкам, по совместительству – «учителям номер один», понадобились «корочки», дипломы о высшем образовании? Более того, полученным за рубежами Израиля? Ответ прост. Наличие свидетельства о специальном образовании даже рядовому учителю в Израиле дает прибавку к зарплате в тысячу шекелей. Для начальства - несравнимо, в несколько раз, больше. Диплом Латвийского университета руководителю учительского профсоюза, кстати, ничего не стоил. Был дан «за так». За содействие в легализации «левого» прибалтийского университета на берегах Средиземного моря. Так что вопрос о взяточничестве в верхах министерства с повестки дня полицией еще не снят. Между прочим, вопрос этот животрепещущ и среди самих блюстителей закона. Ведь и среди полицейских чинов обнаружилось немало дипломовладельцев, которым о своих студенческих годах рассказывать нечего.
В Израиле на сегодня налицо буквально криминальный обвал в «образованщине». Причем весьма в разной форме.
Популярный актер Йоси Банай, израильский Райкин, выступая на днях по телевидению, ударился в политику. Сказал, что все беды Израиля в отсутствии политического ликбеза. Слишком много в стране пришлых людей, считай, чужаков. Их голосами на высокие посты приходят неумехи. И репатриантов надо допускать к избирательным урнам, по крайней мере, лет через пять после прибытия в страну. Когда научатся грамотно писать еврейское слово «бэ-хируст» – «выборы». Телепрограмма была ночной, но высветилась, как яркий день. В прессе немедленно выступили лидеры русскоязычных израильтян. Авигдор Либерман, министр национальной инфраструктуры, заявил:
- Банай, ты не прав!
Натан Щаранский, лидер партии «Исраэль ба-алия», скажет, что если тебе позволено умирать за страну, то на повестке дня не место вопросу, когда тебе дозволяется избирать. И чувства новых граждан не надо оскорблять. И так далее. Ученье, дескать, свет, но почему неученых – тьма? Даже среди интеллигенции?
«Русские» идут? Вообще-то проблема наката на «новичков» не из новых. Она уже не раз будировалась в СМИ. Не только сатириками. И теми, кто в «героях» сегодня. Краткая предыстория. Вместе с «большой алией» из стран СНГ, выдавшейся на 90-годы, статистика, которой положено все знать, обозначила, что среди прибывающих в страну слишком много образованных. Шел разговор «русской мафии». Надо проверить и обличить. С полгода тщательно проверяли, между прочим, и меня. Как так, литератор, в прошлом – сотрудник центральной, то бишь, московской прессы, в Израиле предъявил для получения социального пособия копию диплома об окончании института водного транспорта? Вообще-то, действительно, далеко. Со мной ясно. Моя «альма-матер» за многолетье обратилась во флотскую академию, и я в списке претендентов рангом даже подрос. Извинились. Речь не обо мне. И не о моих соплеменниках. Хотя доля правды в обвинениях, по всей вероятности, есть. Не секрет, что в Москве за небольшие, по сути, почти карманные, суммы в подземных переходах между станциями метро можно купить не только аттестат зрелости, но и красный диплом об окончании, предположим, МГУ. С вкладышами оценок и регистрационным номером. А уже потом узнать, на каком этаже высотки на Воробьевых горах обучают таблице умножения. Тоже впрок. Жулики имеются во всех слоях общества. Но среди репатриантов не до жиру. Быть бы живу.
Новоселы Израиля, такие и не такие, по ряду причин, в том числе и языковым, на высокие посты на исторической родине вообще-то не претендуют. На израильских улицах нынче полным-полно охранников на стройках или уборщиков все с тем же высшим техническим или гуманитарным образованием. Недавно москвичка, женщина-лингвист, предприняла попытку издать «Словарь метаплея». Это – человек, занятый, буквально за мелочишку, уходом за престарелыми или просто больными членами израильского общества. Навар от посредничества в устройстве горемык на такую работу получают не им подобные. Есть целый промысел, который страну в целом не заботит.
У того же министерства образования есть заботы пошире, чем коррумпированность своих чиновников. Обнаружилось, что израильские школьники, даже в выпускных классах, нередко не умеют читать текст бегло. Треть старшеклассников с трудом складывают буквы в слова. Госпожа министр распорядилась создать специальную комиссию. Докладная этой комиссии, получившей название «комиссия Шапиро», потрясла общество.
Комиссия на втором полувеке существования Израиля предложила осуществлять в школах страны реформу обучения чтению. Почти все дети не могут заучить текст наизусть. Каждый седьмой ученик четвертого класса даже в обеспеченных семьях вообще не понимает прочтенного. В социально слабых семьях куда больше – третий. В арабском секторе - каждый второй. На фоне необходимости создания в стране буквально ликбезов выяснилось, что опять же треть школьных учителей страны не имеют специализированного высшего образования. Методики не помогут, если их будут готовить в коридорах, в которых станут заседать неучи, покупающие себе дипломы походя. Они, естественно, в ведомстве не в большинстве, но вопрос о необходимости реформы даже среди реформаторов стоит сегодня остро.
Особенно при нынешних неурядицах с бюджетом. И со стремлением его сократить даже на первоклассниках. Из-под пера министра вышел документ, задача которого названа весьма туманно: «Определить порядок предпочтений в соответствии с требованиями новой методики и необходимостью реорганизации с учетом бюджетных и кадровых сокращений». Мало кто разберется в таком бюрократическом выкрутасе. Какие пути избрать на развилке далеко не мирной политики, в которой воюют не только Шарон с Арафатом, но и министр просвещения с министром финансов.
Ясно одно. Недавно евреи отметили «Тубишват», день посадки деревьев, праздник прихода весны. Израильтяне посадили почти четверть миллиона деревьев. Гремит война. Не до лопат. Но до детей. Они ведь тоже растения, за которыми надо ухаживать.
Перед “Тубишватом” шел снег. Для этих мест – редкость. Арабский мальчишка сказал корреспонденту, а тот – всему миру:
- По мне, интифада снежками куда интересней, чем интифада камнями.
Взрослым бы это знать.
Можно, конечно, идти вперед и со слепыми, скажем определенней – малограмотными, поводырями. Но лучше - со зрячими, которые видят завтрашний день четко и не через призму войны. Пусть девушки не гибнут в войне, а становятся учителями в мирном дне. Ведь на дворе уже третье тысячелетие. На Ближнем Востоке тоже.