ПИСЬМО МАТЕРИ

Здравствуйте, дорогая моя мама!
Пишет Вам Ваш сын Алексей. Извините, что долго не писал, времени не было. Служба у нас тут напряжённая. Теперь немного приболел, вот и время свободное выкроилось. Дорогая мама, Вы за меня не волнуйтесь, ничего серьёзного со мной не произошло. Живой я.
Когда ехал сюда, мне думалось, что хлебом-солью встретят нас на афганской земле. А вышло-то всё по-другому. Стоит лишь деревню или городок небольшой занять, как люди-то от нас бегут - бросают свои дома, воду в колодцах отравляют, а сами в горы уходят. Среди ненависти живём. Грустно от этого на душе. Чувствуешь порой, что зверь в тебе пробуждается - крови жаждешь, и страшно за себя становится.
Часть наша в небольшой деревушке расквартировалась. Домов в ней сто - сто двадцать будет. Домики небольшие, глинобитные, окон в них нет. Крыши домов плоские, тоже из глины сделаны. Весной на них маки зацветают, и тогда дома, словно невесты, яркой свадебной шалью накрываются. В эту пору деревня красиво выглядит. Вокруг деревушки, куда ни глянь, горы скалистые в небо поднимаются. Они, словно, богатыри-исполины плечами друг к другу притулились и закружили в своём хороводе деревушку. И лежит она, затерянная в крепких объятьях этих унылых, безжизненных скал. С гор в деревню речка быстрая бежит. Даже в самые жаркие дни вода в ней холоднющей остаётся. Через речку одинокий деревянный мост перекинут, и находится он на перепутье дорог, что со склонов гор к деревушке спускаются. Вдоль дорог один только кустарник колючий растёт, да выжженная солнцем сухая трава стоит. Лишь ветер по просторам этим бескрайним гуляет, с травами сухими да с цветами жалкими перешёптывается. Птицы сюда залетают не часто. Голосом своим негромким потревожат этот вечный покой, и всё стихает. Но тишина эта обманчивая. В горах война идёт, и кажется, что за каждым камнем и кустом кто-то подстерегает тебя. Жутко от этого на душе становится. Хорошо, что ребята дружные у нас, горой друг за друга стоят.

Теперь самое время историю Вам мою поведать.
Беда стряслась у нас. Нет больше рядом со мной моих товарищей, да и сам-то я тоже чудом в живых остался. А произошло это так.
Как поселились мы в этой деревушке, часто стали меня в наряд на кухню посылать. Выхожу как-то я после дежурства и вижу, что во дворе на камне большущая змея лежит. Присмотрелся я к ней. Всё похолодело во мне от страха, но я виду не подал. Не тронула меня змея, и я её обижать не стал. С тех пор, когда бы на кухне я ни дежурил, всякий раз встречал на том камне змею. Лежит она, словно меня поджидает. Стал привыкать я к ней, даже подкармливать начал. Дни бежали за днями, недели сменялись неделями, а змея всё не покидала меня. Теперь не только на дежурства мои она приползала, но и к дому, в котором я жил. Я настолько привык к ней, что грустить начинал, если в какой-то день не встречал её. Бывало, иду по дороге, а сам прислушиваюсь: не шуршит ли она в траве. Услышу знакомые звуки и успокаиваюсь: здесь, мол, она, покой мой охраняет. Ребята посмеиваться надо мной начали. Всё хотели понять, как это я змее голову вскружил.
Помню, мама, Вы в детстве мне то ли быль, то ли сказку сказывали про то, как змея солдата полюбила. Она ему ни днём, ни ночью покоя не давала, как верный пёс, всё ползала за ним. Он боялся её и просил товарищей не оставлять его одного. Как-то ночью змея всё же подстерегла его, подползла к нему, а он со страху-то и умер. Но змея солдата не забыла. Она на могилу к нему приползать стала, да от тоски вскоре так на могиле его и померла. И захоронили люди в могиле солдата змею и на надгробии печальную эту повесть миру поведали. Видно, у змей бывают чувства особые к некоторым людям. Вот и мне доля выпала любимым быть змеей. Я даже кличку ей придумал - Верная. Так рядом с ней я прожил несколько месяцев.
В тот памятный день снова в наряд на кухню меня послали. Время шло к ночи. Ребята уж давно отужинали и по казармам разошлись, а я всё ещё на кухне работал. Почудился мне какой-то тревожный стон. Вышел я во двор, шагов двадцать сделал, как кто-то сбил меня с ног, сильно придавил к земле, и словно холодным канатом туго перетянул моё тело. В следующий миг мне показалось, что вдоль лица моего проскользнула змеиная голова, и всё вдруг исчезло.
Пришёл я в себя ночью. На небе сияла яркая луна. Я лежал среди колючих кустов недалеко от дороги. Тело ломило от холода; оно болело от глубоких ссадин и ран. Я попытался встать. Голова кружилась, и я с трудом сделал несколько шагов. Я шёл, пытаясь вспомнить, что со мной случилось. Тихая прохлада ночи немного успокоила мою боль. Впереди показались дома, и я направился к ним. Близко у дороги я увидел какой-то неясный силуэт. Я остановился и стал вглядываться в него. В ярком свете луны увидел я окровавленную, отрубленную мужскую голову. Рядом в луже крови лежало обезображенное тело. Я бросился бежать, но всюду вдоль дороги валялись изуродованные человеческие тела. От ужаса, видимо, я потерял сознание. Я не знаю, кто и как подобрал меня. Не знаю, как попал я в этот госпиталь.
Позже я узнал, что ночью в деревню с гор спустился отряд душманов. Они несли с собой смерть. В живых остался только я. Спасла мне жизнь змея. Почуяв беду, она сбила меня с ног, обвилась вокруг меня, затащила и запрятала в кусты. Сколько я пролежал в её холодных объятиях и что случилось с моей спасительницей, я не знаю.
В эту страшную ночь я снова родился на свет, и жизнь мне подарила змея. Теперь в моём сердце две матери - Вы и Верная.