НЕДЕЛЯ СУДА

В мире

Утром 26 декабря прошлого года водителя снегоуборочной машины 60-летнего Владимира Демидова обнаружили мертвым в кабине. На месте нашли гильзу от травматического пистолета. Пуля попала в подколенную артерию - Демидов умер от шока и потери крови. Следователи реконструировали примерную картину происшествия. Снегоуборщик столкнулся с иномаркой - на земле остались осколки зеркала заднего обзора, часть оторванного бампера. Видимо, владелец машины и выстрелил в Демидова. И скрылся, даже не вызвав “скорую помощь”.
Убийца - подполковник Анатолий Маурин из Главного управления МВД по Центральному федеральному округу. 9 января ему позвонили из управления собственной безопасности. Видимо, сказали, что ничего нельзя поделать. Маурин приехал на службу, подал рапорт об увольнении и 12 января явился как бы с повинной. Через 18 дней!
Статья Уголовного кодекса, по которой обвиняли Маурина, предусматривает наказание от 5 до 15 лет заключения. В зависимости от отягчающих или смягчающих обстоятельств. Смягчающих нет. Одни отягчающие. Скрылся с места происшествия, не вызвал даже анонимно “скорую помощь”, оставив человека истекать кровью, разобрал и выбросил пистолет. Что еще надо для сурового приговора?
Приговор - 6 лет в колонии. Нет сомнения, что по истечении одной трети срока убийца получит условно-досрочное освобождение. Таким образом, цена жизни 60-летнего работяги, попавшего под горячую руку подполковника милиции, - 2-3 года отсидки.
На той же неделе осуждены еще два сотрудника милиции. Начальник одного из отделений ГУВД Петербурга и Ленинградской области на служебной машине в пьяном виде на огромной скорости врезался в стоявший у обочины автомобиль и убил трех его пассажиров. И скрылся. Его быстро поймали. Но дело, видимо, было такое “сложное”, что тянулось 2,5 (!) года.
Сотрудник управления внутренних дел города Домодедово Московской области, находясь в состоянии алкогольного опьянения, задавил насмерть 60-летнюю женщину и ее 6-летнюю внучку. Скрылся. Поймали.
Обоих признали виновными. Первый получил 4,5 года заключения, второй - 5,5 года. Но не в колонии, а в колонии-ПОСЕЛЕНИИ. Осужденные содержатся там без охраны, пользуются правом свободного передвижения на территории поселения; а с разрешения администрации - за пределами колонии. Им разрешено проживание со своими семьями как на территории колонии-поселения, так и вне ее. Они пользуются обычной одеждой, имеют при себе деньги - словом, почти вольняшки. То есть нечто вроде вольнонаемных сотрудников.
Наверно, логически завершит милицейские сюжеты дело Сергея Махнаткина. Житель Твери 56 лет от роду, он под Новый год приехал в Москву за покупками. 31 декабря угораздило его пройти мимо Триумфальной площади, где ОМОН разгонял несанкционированный митинг оппозиции. Увидев, что два милиционера тащат пожилую женщину, Махнаткин сделал им замечание. За что его немедленно водворили в автозак, избили, приковали наручниками к сиденью и начали душить.
Так утверждают все находящиеся в тот момент в автозаке. Но их слова суд отверг, посчитав свидетельством заинтересованной стороны. Зато полностью принял показания милиционера, заявившего, что Махнаткин ударил его головой и сломал нос. Но тогда Махнаткина почему-то отпустили, хотя и он “напал на представителя власти”. Когда же он написал жалобу на избивших его милиционеров, его вызвали в Москву якобы для проведения следственных действий, арестовали, обвинили и приговорили к двум с половиной годам колонии.
Махнаткин не милиционер и никого не убивал, кстати.
И, наконец, последний приговор недели, вызвавший некоторое возмущение даже у российского населения, привычного к нашему суду. В декабре прошлого года автомобиль 22-летней дочери председателя Иркутского избиркома Анны Шавенковой на полной скорости вылетел на тротуар и буквально впечатал в стену двух девушек. Одна из них скончалась в больнице, другая осталась инвалидом на всю жизнь. Анну приговорили к 3 годам заключения в колонии-поселении.
Есть еще одна особенность приговора Анне Шавенковой. Он вынесен с отсрочкой до 6 марта 2024 года, когда ее маленькой дочери исполнится 14 лет. Можно только приветствовать гуманизм российского суда. Если бы не другие примеры. Месяц назад в Самаре осудили на 3 года Юлию Круглову, признав ее виновной в хищении у страховой компании “Оранта” 16 миллионов рублей. Она беременна, тюремные врачи боятся преждевременных родов, сложной операции, невозможной в тамошних условиях. А дома у Юлии - еще четверо детей: Степану 14 лет, Елизавете - 7, Полине - 5 и Арине – 2 года. И три года колонии. Без поселений и отсрочек.
Таких женщин - тысячи. Они - не дочери председателей избирательных комитетов. И никого не убивали.
В этих заметках приведены лишь приговоры, вынесенные российскими судами на одной неделе и ставшие достоянием гласности. Москва