Охраняя дверь в никуда

В мире

Почти на каждом дверном косяке в Израиле прикреплена мезуза. Если кто не знает, это - свиток пергамента, на внутренней стороне которого написаны от руки стихи молитвы «Шма», а на внешней стороне — слово «», акроним названия «Шомер длатот Исраэль»  («Охраняющий двери Израиля»). Пергамент сворачивается в трубочку и помещается в специальный, как правило, красивый и дорогой футляр, который крепится к дверному косяку.
Вообще-то мезуза при входе в дом означает, что его обитатели приняли на себя бремя исполнения всех заповедей, то есть немалые духовные обязательства. Однако люди, не очень сведущие в богословии, воспринимают этот предмет как некий оберег и тоже на всякий случай не снимают его, когда вселяются в купленное или полученное жилье. Ни один владелец бизнеса также не позволит себе убрать мезузу или не прикрепить новую: этим он может навсегда отвадить религиозных или соблюдающих традиции клиентов. А у дверей общественных помещений (тем паче – государственных) мезуза есть всегда.
Какие-то иные религиозные ограничения (например, запрет на движение общественного транспорта по субботам, религиозная монополия на регистрацию актов гражданского состояния, навязывание кашрута светским торговым точкам и т.п.) вызывают протест и являются в Израиле предметом не проходящего конфликта. А мезуза вроде бы никому никогда не мешала: хочешь – касайся ее, когда входишь в помещение, не хочешь – иди себе мимо. Но именно появление этих продолговатых коробочек на дверях  нескольких классов школы “Мевоот Ирон”, расположенной недалеко от Хадеры, стало поводом для раздора.
Мезузы прибил сам главный ашкеназский раввин Израиля Иона Мецгер, приглашенный в школу ее директором по просьбе родителей нескольких десятков детей. Родители других учеников заявили, что не потерпят «религиозного диктата», и пригрозили забрать своих сыновей и дочерей из школы. Директор не на шутку испугался: официально школа принадлежит киббуцному движению «Ха-шомер ха-цаир» («Молодой страж»), и уход сотен учащихся повлечет ее закрытие.
Конечно, за прошедшие годы детей самих киббуцников в школе осталось пара сотен – почти столько же, сколько ребят из религиозных семей. Но протестовавших родителей мало увлекала как статистика, так и верность идеалам первых сионистских коммунаров: им был важен принцип. А он состоял в том, что их, всегда гордившихся независимостью школы “Мевоот Ирон” от религиозного истеблишмента, не спросили, когда торжественно принимали главного раввина, эту власть олицетворяющего. В противостояние были втянуты дети, которые скорее играли в «войну с мракобесием», чем понимали, как глубоко этот конфликт проник уже и в их будущее.
Подобные действия светской общины в Израиле не часты. Как правило, ее шаги являются ответными. Есть, конечно, несколько организаций «штатных борцов с религиозным засильем», но этих в основном беспокоят не соблюдение статус-кво, не свобода совести и даже не права человека, а собственный бюджет.
Есть несколько политических эксплуататоров этой темы, из раза в раз въезжающих на ней в Кнессет. Но чтобы угроза бойкота исходила от частных лиц – это редко. Представить себе толпы секулярных граждан, штурмующих какое-нибудь не пришедшееся им по вкусу религиозное заведение, под силу разве что автору провокационных кинофантазий. При этом вся страна изо дня в день видела на телеэкранах, как многие сотни ультраортодоксов неделями держали в осаде предприятия по производству электроники «Интел», не угодившие этой публике своим непрерывным технологическим циклом. А уж без сюжета с горящими мусорными баками и баррикадами в религиозных кварталах, мимо которых осмелилась проехать в субботу одна машина или открылась неподалеку стоянка для туристических автобусов, просто нет программы новостей.
Светские израильтяне не способны не только на массовые уличные действия. За все годы существования Государства Израиль не было даже попытки сопротивления росту налогов, львиная доля которых уходит на содержание целой армии никогда и нигде не работающих «вечных студентов» - учащихся религиозных йешив - и их огромных семей.
Стоило на днях мэру Тель-Авива, бывшему боевому летчику, одному из признанных героев войн Израиля Рону Хульдаи заикнуться о том, что в религиозных школах неплохо бы учить математику и компьютеры, как подняли такой вой, что даже бывалый ас дал задний ход. В ходе выступления на форуме, посвященном современному образованию, Рон Хульдаи заявил, что учащиеся религиозных школ, в программы которых не входит изучение иврита, математики, английского языка, истории, литературы и географии, по сути выпускаются необразованными людьми. “Эти люди выходят из школ неучами и учатся лишь одному - жить за счет государства”, – подытожил Хульдаи.  Он также добавил, что политическое ультрарелигиозное лобби фактически вынудило правительство пойти у себя на поводу и финансировать религиозные учебные заведения, в которых не преподаются базовые предметы.
Вот уж дали ему за это религиозные политики! Оказалось, что Хульдаи, нападая на религиозную систему образования, заполнил тель-авивские школы детьми гастарбайтеров. Что он призывает выпускать из школ людей без национальности и веры. И вообще он - враг еврейского народа, мечтающий занять в будущем пост премьер-министра и потому разыгрывающий сегодня «религиозную карту».
В поддержку Хульдаи выступили бывший министр образования Израиля профессор Амнон Рубинштейн и глава Центра профессиональной адаптации в Герцлии профессор Уриэль Райхман. Они   обратились в Верховный суд страны с требованием обязать религиозные учебные заведения ввести в учебную программу минимальный базовый набор предметов.
Почему они апеллируют к суду? Да потому, что светский Израиль уже не раз сдавал свои позиции в области образования именно на законодательном поле. Дело в том, что отсутствие в большинстве религиозных школ ряда базовых предметов обусловлено положением, по которому сами эти школы вольны выбирать, что учить, а что – нет. И принял эти законы не главный раввин и даже не «сонм мракобесов», а израильский Кнессет. По этим законам, продавленным через парламент партией ШАС, министерство просвещения не может как-либо контролировать работу религиозных учебных заведений, что не отменяет 55-процентного субсидирования религиозных школ за счет государственного бюджета.
Веским аргументом израильские ультраортодоксы считают обращение к истории галута, «черты оседлости». Дескать, там ребенок шел в хедер, начальную школу, в возрасте 3 лет, и в итоге в еврейских местечках никогда не было ни одного неграмотного, в то время когда в соседних украинских, белорусских или литовских деревнях взрослых, не умевших читать и писать, было предостаточно. И преподносится это так, будто века и не прошли вовсе. Сегодня еврейский мальчишка, выученный читать и писать в 3-4 года от роду, но до конца жизни усаженный только за религиозные книги, вряд ли когда-нибудь догонит потомков бывших крестьян и батраков, ставших инженерами хай-тека, высококлассными программистами или квалифицированными врачами, юристами, педагогами. Не отнимая у ребенка из религиозной семьи ничего, что дорого и ей, и ему, почему бы не дать этому юному человеку шанс освоить еще и то, что сделает его жизнь состоявшейся?
...Одной рукой прибивать мезузу к дверям светской школы, из которой выйдут более или менее подготовленные к современной жизни выпускники, а другой - наглухо забивать такие же двери школ религиозных, чьи воспитанники стопроцентно обречены на роль аутсайдеров и нахлебников общества. Отвечать бунтом и бузой на любой писк со стороны государства и общества, осыпать оскорблениями и проклятьями тех, кто тебя кормит и терпит. Так ведет себя в Израиле религиозный истеблишмент, уверенный в том, что политики из того же лагеря не дадут ультраортодоксов  в обиду. Вяло и безразлично относиться к судьбам сотен тысяч юных израильтян и лишь иногда робко заявлять о необходимости коренных реформ в сфере образования – такую тактику выбрали светские деятели. Упускать инициативу в настоящем, боясь «быть неправильно понятыми» и проигрывать будущее народа и страны – это светская стратегия. Так побеждают одни и терпят позорное поражение другие. Вот и вся «война идеологий»...