Рабы литературные и другие

В мире

Век живи – век учись. Я, например, так и не узнал бы никогда, что Александр Дюма имел африканские корни, если бы не скандал, разгоревшийся на днях из-за вышедшего во Франции фильма, повествующего об авторе «Трех мушкетеров». Дело в том, что французского писателя играл Жерар Депардье, что, по мнению «афрофранцузских» актеров, является отказом режиссера фильма «прославить этническое разнообразие Франции и напомнить миру о происхождении великого писателя». А это, считают темнокожие актеры, является уже дискриминацией.
Дело зашло настолько далеко, что президент Совета ассоциаций чернокожих Франции Патрик Лозе заявил, что выбор Депардье на роль Дюма «так же нелеп, как и выбор белокожего актера на роль Мартина Лютера Кинга или же Барака Обамы».
Британская The Times , сообщившая 15 февраля об этом инциденте, пишет, что поскольку в фильме описываются взаимоотношения Александра Дюма и его помощника Огюста Маке, которому приписывается главная заслуга в написании многих романов Дюма, борцы за права французских черных возмущены тем, что слава «негра» Дюма приписывается «белому» Маке.
Что за бред, спросите вы. Да, действительно, Александр Дюма, как сейчас стало широко известно, был «сыном наполеоновского генерала и внуком рабыни-гаитянки». И что из этого следует? Я просмотрел в интернете множество портретов Дюма, но ни на одном из них не нашел даже и намека на его африканское происхождение.
Думается, дело не в происхождении писателя. Думается, дело в том, что «этническое разнообразие» Франции достигло уже той критической величины, когда возможны уже любые эксцессы, на которые могут пойти представители того или иного этнического меньшинства для достижения своих узкообщинных целей.
Что есть культура? В самом общем смысле этого слова. Неужто это вотчина тех, кто громче говорит? Громче кричит? Тогда надо забыть все, что делалось в этой области до сих пор, и начать все делать наново. Переписывать древние трагедии. Книги. Заново ставить спектакли. Переснимать кинофильмы.
Иначе получается абсурд. Ну как, в самом деле Шекспир мог ввести в свою пьесу чернокожего Отелло? Я не думаю, что в Лондоне того времени были чернокожие актеры. Мазались жженой пробкой, выходили на сцену, а зритель замирал от происходящего. Он, зритель, не думал, что на сцене вовсе не чернокожий, ему было все равно, кто играет мавра, он был заворожен теми страстями, которые доносил до них Шекспир.
Вот скажите на милость, что делать с таким сообщением? В Северной Корее поставлена опера «Евгений Онегин». Оперу Чайковского поставили студенты и педагоги Пхеньянской консерватории. Понятно, что и Онегин, и Ленский, и все другие герои бессмертной оперы выглядят, на наш взгляд, слегка необычно. Ну и что с того? Хотят и ставят. Если северных корейцев волнуют события, происходившие некогда в далекой северной стране, где люди вовсе не похожи на корейцев, если их волнуют чувства тех, кто жил давно и далеко от них, то ничего плохого в том, что Ленский похож на Тена, а Онегин на Пака, я не вижу.
Как же дошли до жизни такой, что «французские негры» требуют отдать роль совершенно белокожего (ну, может быть, слегка смуглого) Александра Дюма совершенно чернокожему актеру?
Да вот так. Возьмем, к примеру, рок-оперу «Иисус Христос - суперзвезда». По этой опере в 1973 году был снят фильм. И сама рок-опера, и снятый по ней фильм стали, как говорится, культовыми. Роль Иуды в фильме была отдана темнокожему актеру Карлу Андерсону. Кто-то возмутился, кто-то увидел в этом «альтернативу». Почему бы и нет, говорили они. Откуда мы знаем, каким был Иуда?
Действительно. Откуда? Да все оттуда – из Торы, из Библии. Ни слова там не было сказано о том, что Иуда был африканцем. Но это было круто. Это было альтернативно. И пошло, поехало.
И вот уже в фильме «Цвет креста» чернокожий актер играет самого Иисуса. Как сообщал публике режиссер фильма Жан Клод ла Марр, его версия последних двух суток земной жизни Христа основана на некоторых «исторических документах», которые, якобы, свидетельствуют о «возможном африканском происхождении Иисуса Христа».
Что за документы? Можно ли с ними ознакомиться? Это, считает режиссер, неважно, главное – «помочь аудитории по-новому представить облик Христа, инициировать дискуссии на эту тему».
Помогли. Инициировали. И доинициировались.
В советское время везде висели портреты Ленина. Так вот, над воротами санатория в Бричмулле под Ташкентом (да-да, та самая, никитинская «сладостpастная отpава золотая Бpичмулла») Ленин был похож на шашлычника из соседней чайханы, в таджикском Канибадаме Ленин был вылитым таджиком, а в Байрам-Али, что в Туркмении, вождь, конечно же напоминал лицо титульной национальности. И что? Ничего. Все были довольны. Никому эти разночтения в облике изображенной персоны не мешали понимать, что это Ленин.
Почему Александра Дюма должен играть актер какого-то конкретного происхождения? Каждый режиссер волен делать по-своему. Кто-то выбирает на роль еврея Иуды Карла Андерсона, кто-то приглашает играть имевшего гаитянские корни Дюма белого Депардье. Не нравится? Снимите свой собственный фильм. Но не надо навязывать свое мнение другим. И уж, тем более, не надо обвинять тех, кто вам не нравится, в расовой дискриминации.
Похоже, что во Франции начинает обкатываться новый метод воздействия на западный мир. Вдобавок к уже ставшей привычной политической корректности в повседневной жизни и в политике появляется пугающий своей непредсказуемостью метод публичного воздействия в области культуры. Кто знает, что в следующий раз не понравится той или иной некоренной общине?
Здесь можно ожидать всего, что угодно. Если уже звучат обвинения в новом крестовом походе, в том, что темнокожие юноши в городах Франции не имеют возможности играть в баскетбол, в том, что мусульманским женщинам не разрешают посещать бассейны в традиционной мусульманской одежде, то где гарантия, что вскоре не прозвучат обвинения в том, что уже упомянутый выше Отелло интерпретируется режиссерами не так, как это кажется нужным темнокожим?
Нет таких гарантий. Они, гарантии, появятся лишь тогда, когда каждый гражданин страны будет не на словах, а на деле иметь не только равные возможности, но и равные обязанности. В том числе и обязанности уважать мнения других. В том числе, и в области искусства.