Гуд лак, Джонатан!

В мире

Из Нигерии пришла весть: в этой стране разрешился очередной кризис. Разрешился мирно. Этот кризис можно назвать правительственным, можно – конституционным. Не в том дело. Дело в том, что без стрельбы и человеческих жертв произошла передача власти. А для Нигерии это большая редкость.
Парламент страны отстранил от власти, можно сказать, виртуального президента Умар Яр’Адуа и назначил на этот пост вице-президента Гудлака Джонатана. Правда, назначил временно, но известно, что многие временные решения вызывают долговременные последствия.
Почему я назвал Умара Яр’Адуа «виртуальным»? Во-первых, этот человек уже в течение нескольких месяцев не только не показывается на публике, но и не исполняет своих обязанностей. Он лечится за границей. Ну а, во-вторых, его так можно назвать, поскольку он стал президентом в 2007 году в результате сомнительных выборов, когда его предшественник Обасанджо, пробывший на посту президента два срока подряд, просто не смог участвовать в новых выборах. Конституция запрещала.
В выборах участвовали двадцать четыре кандидата, однако правящая партия использовала то, что называется административным ресурсом, в результате чего не известный прежде никому губернатор одной из северных провинций Яр’Адуа получил семьдесят процентов голосов.
Злые языки сравнивают Нигерию с Россией. Дескать, и населения в этих двух странах почти одинаково, и главной статьей дохода и там и здесь является нефть, да и способ передачи власти до боли схож. И все же подобное сравнение неверно.
Нигерия является жертвой деколонизации Африки. Сначала, конечно, колонизации. На Берлинской конференции в 1885 году часть побережья Гвинейского берега была отдана Великобритании. Это соответствует современной южной части Нигерии. Здесь местные жители восприняли от англичан христианство. А вот северная часть современной Нигерии уже тогда была мусульманской. И объединение британских колоний в единое целое в 1914 году  создало взрывоопасный конгломерат. Регионы страны соответствовали этнической принадлежности племен, и когда пошла мода на политические партии, последние также создавались на этнической основе. В 1960 году Нигерия получила независимость.
История Нигерии с момента получения независимости по нынешний день – это история переворотов и межплеменных конфликтов. К межплеменным противоречиям добавились противоречия межрелигиозные, что отнюдь  не способствовало разрешению конфликтов. Деколонизация Нигерии, повторю, проведенная формально, без учета этнических моментов, поставила Нигерию и весь «освобожденный континент» на грань перманентного противостояния всех со всеми. Да и могло ли быть иначе? Привнесенная европейцами политическая модель государственного устройства явно не соответствовала уровню социального развития многочисленных африканских этносов. О том, чтобы в каждой вновь образованной стране существовал единый народ, объединенный хотя бы какой-нибудь одной общей целью, говорить не приходится.
Можно, конечно, обвинить в этом «империалистов», которые все устроили так лишь для того, чтобы «выкачивать из африканских стран сверхприбыли». Думается, однако, что «империалисты» тут ни при чем. Думается, что вину за происшедшее надо было бы возложить на возобладавшее в середине прошлого века в мировом масштабе «левое мышление», догмой которого были пресловутые «свобода, равенство и братство». Абсолютно безотносительно к тому уровню общественных отношений, который имелся на то время в колониях европейских стран.
Вернемся к Нигерии. Последние выборы, на которых победил уже упомянутый Умар Яр’Адуа, международное сообщество признало не совсем чистыми. Здесь и массовые беспорядки до и во время выборов, и сообщения о подтасовке бюллетеней. Что поделать, если подобное случается и в других, более «демократичных» странах, что возьмешь с нигерийцев. При этом на избирательные участки явилось очень мало избирателей, что давало дополнительные возможности для «рисования» результатов выборов.
Как бы то ни было, ставленник прежнего президента, или, как это сейчас модно называть, «преемник», победил. А потом взял и заболел. Уехал на лечение. И пропал.
А тут еще коррупционные скандалы, в которых оказались замешаны многие из руководящей обоймы. Пришлось «менять лошадь». Прямо на «переправе».
Ну вот. Новый президент начал круто. Он запретил поздравлять себя, как это принято в Нигерии, через газеты с вступлением в должность. Запретил наносить ему «визиты солидарности». Он уволил генерального прокурора страны, который, как говорили, препятствовал расследованию случаев коррупции. А этих случаев в Нигерии – пруд пруди.
В общем, в Нигерии надеются, что новый президент, пусть он пока и временный, сможет навести в стране хоть какой-нибудь порядок.
Интересно, правда, что тот самый президент Обасанджо, после которого власть перешла к Умару Яр’Адуа, вдруг отрекся от своего «преемника», и выступил за его отставку. Но если вспомнить, что Обасанджо выражает интересы христианского юга страны, тогда как Яр’Адуа – мусульманин с севера, и, как говорят, поддержка северянина со стороны Обасанджо был платой за поддержку его собственной кандидатуры на выборах 1999 года, то можно прийти к выводу, что долг, который платежом красен, уже отдан, и господин Обасанджо счел возможным поддержать южанина-христианина в надежде если и не вернуться к власти в полном смысле этого слова, то, по крайней мере, получить в свои руки некоторые рычаги, с помощью которых можно чем-то управлять.
Остается только подождать немного для того, чтобы увидеть, насколько удачливым окажется новый президент. Может быть, ему поможет его имя?