Уитни-авеню

Америка

Почему Брайтон зовётся Брайтоном? Какой секрет таится в названии Эммонс-авеню? В чем провинился человек, давший название Фултон-стрит? И кто такие Крапси, Бенсон, Белмонт, Кнапп и Мермэйд, в честь которых названы улицы? На все эти вопросы вы сможете найти ответы в нашей рубрике, посвящённой истории названия нью-йоркских улиц.

Именем Уильяма Коллинса Уитни (1841 - 1904) названа небольшая бруклинская улица (Whitney Avenue), расположенная между Avenue V / Avenue W и Knapp Street / Stuart Street. Во второй половине XIX века герой нашего очередного очерка входил в десятку самых богатых и влиятельных людей Соединённых Штатов. 
Уитни приехал в Нью-Йорк в 23-летнем возрасте из Массачусетса. Будучи молодым выпускником духовной семинарии и Йельского университета, он хотел попробовать силы в финансовой сфере. «Я мечтаю о власти и больших деньгах, - писал в своих дневниковых записях  молодой Уильям. – У меня достаточно сил, чтобы сделать нашу страну лучше и прославить род Уитни на долгие столетия вперёд».
Уильям не понаслышке знал, что такое самодисциплина и тяжёлый труд. В студенческие годы он проводил в библиотеке по 14 часов в день, подрабатывал на двух работах и спал по пять часов в сутки. Такой жёсткий график нужен был для того, чтобы стать лучшим из лучших.
Университетские сверстники откровенно недолюбливали Уитни. Он строго подчинялся законам учебного заведения и никогда не позволял себе лишнего. Уильям даже отказался прийти на вечеринку, приуроченную к окончанию учёбы, сославшись на излишнюю занятость. Своим поступком он поставил своеобразный рекорд в истории Йеля. Кроме Уитни ни один студент в XIX веке не пропустил прощального вечера в престижном учреждении.
Итак, оказавшись в Нью-Йорке, новоиспечённый финансист решил найти работу в первый же день. Первым делом он направился в Департамент образования, где «задержался» на целых четыре года. Уитни попросил у секретарши срочной встречи с управляющим Гансом Эккертом и, войдя в кабинет к важному чиновнику, сказал буквально следующее: «Я не знаю вас, а вы не знаете меня. Хотя это не имеет никакого значения. Я хочу получить должность финансиста в вашем учреждении. Если вы дадите мне шанс, то уже через две недели поймёте, что не прогадали...»
Эккерт был поражён дерзостью Уитни. Должность финансиста считалась одной из самых престижных в ведомстве. Сотни высококвалифицированных специалистов мечтали её заполучить. «Вы либо гений, либо безумец, - ответил Эккерт. – Я дам вам шанс, но учтите: если вы окажетесь никчёмным проходимцем с улицы, то ваша фамилия окажется в чёрном списке всех государственных учреждений США».
Так Уитни стал финансистом Департамента образования. Его главной обязанностью стало распределение бюджетных средств среди городских школ. За первый месяц работы он сумел сэкономить $14 тысяч (гигантская сумма для второй половины XIX века).
Не прошло и года, как Уильям прославился на весь Нью-Йорк. Это произошло после того, как Ганс Эккерт написал открытое короткое письмо мэру Большого Яблока Чарльзу Гантнеру: «Обратите внимание на Уильяма Уитни. Этот человек напоминает мне водяную мельницу. Он работает стабильно и никогда не ошибается. Уитни может в одиночку заменить целый отдел клерков, секретарей, бухгалтеров и машинисток».
Заинтригованный Гантнер пригласил Уитни на приватную встречу, в результате которой произошло две вещи: газета New York Times опубликовала огромное интервью с финансистом, а сам Уитни получил должность помощника мэра Нью-Йорка по финансовым вопросам. С 1866 года Уильям официально работал на одиннадцати должностях. Он занимался строительством железных дорог, производством стали, риэл-эстейтом, малым бизнесом, армейскими реформами и даже вопросами, связанными с миграцией индейского населения. «Чиновник – это шахматист, - философствовал Уитни. – Сначала он изучает правила игры, а потом совершенствует стратегию, чтобы никогда не проигрывать...»
Немаловажно будет сказать, что Уитни придерживался строгих консервативных взглядов. Любые преобразования, даже самые необходимые, его настораживали. «Наше общество находится на высшей ступени развития, - как-то заявил финансист. – Мы должны думать не о прогрессе, а о сохранении...»
Иногда консервативность Уитни доводила до абсурда. Он регулярно ссорился с женой, когда та покупала новые вещи. Вся мебель и посуда в квартире финансиста датировалась концом XVIII века (65 – 70-летней давности). Шитьё деловых костюмов финансист доверял только тем портным, возраст которых перевалил за 80 – 85 лет. Только они, по мнению чиновника, могли придерживаться строгого классического стиля.   
На политической арене Уитни имел гораздо больше врагов, чем друзей. Он выступал на митингах и акциях протеста, состоял в десятках организаций республиканского толка, открыто критиковал демократов.
Современные энциклопедии часто называют Уильяма «консервативным реформатором» и «умеренным либералом», однако если подробно изучить его политическую карьеру, то станет очевидно: он не был ни тем, ни другим.
За полтора десятилетия своей головокружительной карьеры Уитни сколотил огромный капитал, который в пересчёте на сегодняшние деньги исчислялся бы сотнями миллионов. Жители Большого Яблока называли финансиста «единственным человеком в Нью-Йорке, который зарабатывает росчерком пера». Уильям ежедневно подписывал десятки всевозможных документов, каждый из которых приносил прибыль городу и ему лично.
В 1880 году, выступая перед ньюйоркцами с речью о финансовых достижениях городской администрации, Уитни задумчиво произнёс: «Вы знаете, последний раз я держал наличные деньги в руках около десяти лет назад. Я даже забыл, как они выглядят...». Это была чистая правда. Уильям настолько погрузился в работу, что никогда не расплачивался самостоятельно. Все необходимые покупки делала либо его супруга, либо подчинённые. 
Так или иначе, необычную реплику финансиста быстро растиражировали американские газеты. Бытует миф, что когда 22-й американский президент Гровер Кливленд (бывший губернатор Нью-Йорка) набирал членов администрации, он вспомнил о высказывании Уитни: «Я знаю богатого финансиста, который давно не видел денег. Он мог бы стать достойным примером для большинства наших обленившихся чиновников, которые о деньгах только и думают...»
Так Уильям Уитни получил самую высокую должность в своей жизни, став министром военно-морского флота США. Четыре года он проработал бок о бок с Гровером Кливлендом. За это время президент и министр стали хорошими друзьями. Историки считают, что к мнению бывшего финансиста Кливленд прислушивался больше, чем к мнению вице-президента Томаса Хендрикса. 
Политическая карьера Уитни закончилась в 1889 году. В стране сменился президент, и 48-летнему министру пришлось уйти в тень. Он увлёкся лошадиными скачками и проводил большую часть времени на ипподроме. Семья Уитни приобрела 300 акров земли в районе Шипсхедбэй, построив на собственные деньги четыре роскошных поместья, а также большой театр и маленький органный зал.
Скачки стали фанатичным увлечением Уитни, подпортив его безупречную репутацию. Так, в 1895 году он выделил $170 тысяч на строительство ипподрома и букмекерской конторы, отказав в пожертвованиях двум религиозным конфессиям и крупнейшему в Нью-Йорке приюту. На вопрос, почему Уитни тратит деньги только на азартный спорт, бывший финансист ответил: «Всю жизнь я делал то, что хотят окружающие. Дайте мне наконец сделать то, что хочу я!»
Уитни умер в возрасте 63-х лет. Внезапная смерть стала большой неожиданностью для родственников и коллег бывшего министра. За день до своей смерти он написал письмо нью-йоркскому мэру Джорджу МакКлелану, в котором просил назначить его... главным финансистом Большого Яблока. Уитни жаждал начать всё сначала...