CТУЧИТЕ!

Америка

Один мой знакомый как-то решил избавиться от четверых мексиканцев-нелегалов, живущих по соседству. Сначала он позвонил в нью-йоркский офис иммиграционной полиции ICE, потом отправил письменный донос с указанием места жительства нелегалов, затем попытался выдворить «чужаков» с помощью офицеров полиции (NYPD). Как это ни удивительно, но все принятые меры оказались бесполезными. Сколько бы ни доносил и ни жаловался «борец за справедливость», никто не хотел ему помогать...
В конце концов, сосед всё-таки смирился с фактом «безнаказанного существования» нелегалов-мексиканцев. Однако до сих пор он недоумевает, почему никто из государственных служб не отреагировал оперативно на его жалобу, ведь пребывание в США незаконно – грубое иммиграционное преступление.  
В подобной ситуации сегодня оказались сотни тысяч жителей Соединённых Штатов. Они обращаются в различные департаменты с призывами о помощи, делают анонимные доносы, пишут «комплейны», а в ответ – пустота. И речь идёт не только о нелегальных иммигрантах, живущих среди нас. Информация о просроченных продуктах в магазинах, о нарушении санитарных норм, о наглости лендлорда, о хамстве продавцов, о плохой работе мусороуборочных машин – все эти жалобы зачастую остаются без внимания соответствующих департаментов.
Причина происходящего кроется вовсе не в халатной работе служб помощи населению, а в гигантском количестве жалоб, которое в этом году превысило все допустимые нормы. По данным Научного центра народных исследований (Сеnter for Scienсе in the Publiс Intеrest - СSPI), за первые шесть месяцев 2009 года американцы «пожаловались» почти полмиллиарда раз. То есть каждый среднестатистический житель Америки как минимум один раз пожаловался на что-либо или на кого-либо в соответствующие структуры.
Однако самое интересное в этой статистике то, что до 85% всех жалоб не имеют под собой никакого разумного основания. Фактически люди жалуются только потому, что это является «важной обязанностью каждого добропорядочного гражданина». Призывы вроде «Если ты видишь что-нибудь, то скажи что-нибудь» (If You See Something, Say Something - популярная «общественная» реклама в нью-йоркском метро) жители воспринимают буквально.
«Представьте, что вы работаете полицейским, и на вашу рацию поступает сразу сто сигналов о помощи, - рассказывает профессор СSPI Том Макнамара. – Рискну предположить, что вы будете растеряны, ломая голову над тем, кому помочь в первую очередь. Примерно в таком же положении находятся сотни государственных департаментов. Они не могут выполнять свою работу качественно из-за большого количества ложных сигналов...»
За примерами далеко ходить не надо. Каждый день 14 тысяч человек попадают за решётку только потому, что кто-то заподозрил в них преступника. 47-летняя жительница штата Монтана Дженнифер Лакмэн обращалась в полицию 210 раз в течение четырёх месяцев. Ей казалось, что сосед курит марихуану, что супервайзер похож на сбежавшего из тюрьмы педофила, что продавец в продовольственном магазине приторговывает кокаином. И каждый раз полицейские были вынуждены отвечать на тревожные сигналы.   
«Деятельность любого информатора поощряется даже в том случае, если она не является продуктивной, - комментирует ситуацию психолог Нил Беррони, бывший полицейский диспетчер. – Иногда люди жалуются только потому, что хотят услышать в свой адрес стандартную фразу: мы благодарны вам за внимательность и оперативность...»
Немаловажную роль сыграли федеральные и штатные программы, направленные на денежное поощрение информаторов.
«Есть определённая категория людей, которая зарабатывает на доносах, - продолжает Том Макнамара. – Если вам что-либо известно о неуплате налогов, о мошенничествах с медицинскими страховками, о местонахождении преступников, то вы можете рассчитывать на солидное вознаграждение...»
Так, жителя штата Пенсильвания Карла Контелло полицейские и фэбээровцы задерживали шесть раз. И всё потому, что люди принимали Контелло за разыскиваемого преступника Майкла Берка, сюжет о котором неоднократно показывало телевидение.
«Я имею отдалённое сходство с Берком, но люди всё равно звонят в полицию, - жалуется Контелло. – Все хотят увидеть своё имя в газетах, показать свою пользу, прослыть героями. На меня донёс даже парикмахер, знающий меня более десяти лет...» 
22-летнего жителя нью-йоркского Бронкса Гарольда Глаусетера полиция задерживала четыре раза.
Соседка была уверена, что молодой человек торгует оружием.
«Мы живём в сумасшедшем мире, - негодует Глаусетер. – Полицейские реагируют на сигналы параноиков, которых нужно изолировать от общества. Достаточно посмотреть на какую-нибудь пенсионерку равнодушным взглядом, как она тут же решит, что ты хочешь её убить...»
Кстати, по данным Американской медицинской ассоциации (American Medical Association – AMA), паранойей в той или иной степени страдает около 60% взрослого населения страны.
Симптомы этого расстройства характерны для доносчиков: повышенная восприимчивость, ожидание опасности, недоверие к окружающим.
«Из-за бюрократизма и большого количества ложных доносов ни один департамент не может работать в полную силу, - утверждает Макнамара. – Вы можете пожаловаться на просроченные консервы в ближайшем магазине сегодня, но Администрация по лекарствам и продуктам питания (Food and Drug Administration – FDA) отреагирует только через месяц. Всё это время служба будет заниматься ложными вызовами. Когда, наконец, очередь дойдёт до «ваших» просроченных консервов, они уже исчезнут с прилавка...»
Макнамара совершенно прав. Владельцы магазинов хорошо знают, что при всём желании сотрудники FDA не смогут добраться до них слишком быстро, поэтому открыто выкладывают на витрины испорченные продукты.
В аналогичном «заторможенном» положении сегодня находится и Санитарный департамент (Department of Sanitation - DOC), и Служба жилищного хозяйства Нью-Йорка (NYC Housing Authority – NYCHA), и многие другие структуры, призванные «оперативно реагировать на жалобы населения».
Эксперты СSPI намерены обратиться к федеральным законодателям с предложением штрафовать людей, которые обращаются с жалобами «на всякий случай», не имея на то веских причин. «Чтобы избавиться от ложных звонков, социальные службы были вынуждены максимально усложнить процедуру подачи жалоб, - говорит исследователь СSPI Макс Трэвис. – Например, чтобы пожаловаться на лендлорда в Нью-Йорке, вам потребуется потратить как минимум час своего времени. Вы будете «висеть» на телефонной линии. Вас будут переключать с одного диспетчера на другого. Вам будут задавать одни и те же вопросы. Это делается для того, чтобы вы отказались от своей затеи...»
Здесь стоит обратить внимание, что многие департаменты вообще не принимают жалоб по телефону. Чтобы добиться справедливости, нужно поведать им о своей проблеме в письменном виде. Причём сделать это необходимо в бюрократическо-правильной форме (порой без адвоката или нотариуса не обойтись) и на английском языке.
Ещё одна интересная тенденция заключается в том, что многие государственные службы намеренно отказываются от услуг переводчиков. Таким образом они пытаются сократить число информаторов до англоязычной и испаноязычной аудитории.
Например, оперативно связаться с ФБР или ЦРУ русскоязычным иммигрантам невероятно сложно. Что уж говорить об иммиграционной полиции ICE, которая держит людей на телефонной линии по 2 – 3 часа (связаться с «айсовцами» можно по одному – единственному телефону на всю страну).
В заключение остаётся сказать, что профессия телефонного диспетчера, принимающего жалобы населения, признана Американской ассоциацией психологов (American Psychological Association – APA) одной из самых тяжёлых в стране. Для продуктивного общения с информаторами требуются железные нервы и абсолютное хладнокровие...