И всё это он - ОСКАР КОКОШКА

Культура

Он был одним из ведущих художников немецкого экспрессионизма, ключевой его фигурой. И может быть, именно он, австриец,  задал немецкому экспрессионизму тон аналитичности и протеста против жестокости и уродств, самими людьми сотворяемых.
Именно он, опять же больше других внёс в саму концепцию немецкого экспрессионизма болезненную напряжённость эмоций и умение по-особому высветить характер, закономерность поступков и в определённой степени судьбу тех, кого писал. Анализируя «до дна» и самого человека, и события того времени, когда картина создаётся, и, в то же время, вневременного людского бытия.
Был Кокошка великим портретистом. Всегда искал пути выражения свойств личности отчасти по-фрейдистски даже, во всём их объёме и широте и, одновременно, своих собственных чувств, воплощения впечатлений и философски сложных образов, рождённых не столько воображением, сколько переосмысленной реальностью. И главной своей задачей считал оставить портреты людей, которых почитал значительными и в душу, в сущность которых проник. Многие из них были его друзьями. Да и неудивительно. Сам человек глубочайшей порядочности, чести, культуры, образованности, товарищем он был надёжным и преданным, всегда бросающимся на помощь. Недаром его полушутя называли профессиональным другом.
Некоторых из друзей художника, бывших частицей эпохи, охватывающей годы до, во время и после Первой мировой, эпохи, когда ощущалось дыхание нарождающегося и набирающего силу фашизма, а в искусстве – революционной, новаторской, мы можем сейчас увидеть, встретиться с ними, как говорится, лицом к лицу. Потому что выставка живописных и графических портретов Кокошки, а вдобавок его плакатов, открылась сейчас в музее австрийского и немецкого искусства «Новые галереи», том самом, что лет семь тому назад украсил Музейную Милю. И, что характерно для выставочной практики нынешних кризисных лет, даже этот возглавляемый мультимиллионером Роналдом Лодером музей не заимствует для выставок артефакты из собраний разных городов и стран, а мобилизует внутренние резервы и вот уже не в первый раз показывает нам экспозицию картин и рисунков, а также ценных фотодокументов из богатейших собственных хранилищ. Мы не в проигрыше. Представлены те работы Кокошки, которые в последние годы не демонстрировались.
Петер Альтенберг, Эмиль Лёвенбах, Пауль Шеербарт, Рудольф Блюмнер, лидер экспрессивной поэзии, – цвет венской интеллигенции, друзья Кокошки, с молодых лет и на всю жизнь. Почти все они погибли после аншлюсса, когда в 1938-м фашисты вошли в Вену. Какие лица! В них разум, честь, благородство, тонкий юмор. И в ранних, и в последующих портретах художник, психолог, аналитик Кокошка – мастер, творец. Умный, нервный, мыслящий. Гениально суммирующий свои взгляды на человека и многосложный мир. Взгляните на рисованный портрет Вильгельма Колера: мужество, решительность, бескомпромиссность, несгибаемость. А каков автопортрет? В полной мере исповедальный. В нём отчёт перед временем и перед самим собой. Удачная попытка разобраться в себе и в своём художническом кредо. Интересно, насколько данная художником самому себе характеристика подтвердилась в созданном полтора десятилетия спустя, в трагическом 1938-м,  фотопортрете знаменитой Трудхен Фляйшман. Кокошка остался Кокошкой – думающим, страдающим, озаренным талантом. «В божественной простоте понятий о разуме и о себе...»
Особняком в творчестве художника стоят женские портреты. Те немногие из них, что представлены на выставке, убеждают в том, что был Кокошка великим знатоком женской души, выявляющим в каждой своей модели её человеческую суть и, прежде всего, женское начало. Изумительный карандашный портрет Камиллы Свободы, преподнесенный в трёх ракурсах – как три стороны личности поэтессы. Головка Кэтэ Рихтер – в раздрае сомнений. И Марта Гирш, воплощение несчастья, мечтающая лишь о том, как бы сбросить с себя венец неудачницы. Разумеется, и думать не приходится, что в мечтах и раздумьях женщины отсутствуют мужчины. Он, конкретный, найденный, или пока ещё безымянный – всегда с нею. И это превосходно показано в дивном аллегорическом рисунке «Адам и Ева».
Конечно же, тема духовного и телесного соединения мужчины и женщины Кокошке, как и всякому человеку, была близка и находила отсвет в его творчестве. Но отражение её не было драматичным, пока не началсяего безумный, сумасшедший, мучительный роман с Альмой Малер, роман, ставший апологией любви, страсти, сексуальности и нашедший отражение в пьесах, мюзиклах, фильмах тех и последующих лет. Кокошка писал её бесконечно. Портреты, картины, даже стихи и пьесы. Он был обожжён этой любовью. Альма позволяла себя любить. Так же, как милостиво разрешала это своему мужу, великому симфонисту, композитору и дирижёру Густаву Малеру. Изменяла ему бесстыдно, в её любовниках числились чуть ли не все по-настоящему заметные люди искусства, а в их числе великий архитектор и основатель знаменитого Баухауза Вальтер Гропиус, ставший её вторым мужем, и известный писатель Франц Верфель, ставший мужем номер три. И вот ведь какой феномен: низкорослая, пышнотелая, толстощёкая Альма даже не была красивой. Но природа наградила её такой мощью сексуальной притягательности, что мало кто мог устоять. Кокошка был сражён наповал. Раскалённые чувства и дали миру серию его напоённых страстью творений, созвучных, кстати, музыке Малера.
И ещё один феномен: очень многие творцы, жившие в тяжелейшие времена, работавшие на износ, жизнь прожили хоть и трудную, но долгую и плодотворную. Примеров множество: Шагал дожил до 98, Пикассо - до 92, Миро и де Кирико - до 90, Либерман - до 88. А ведь жили бурно! Как, впрочем, и великие старые мастера: Микеланджело умер в 89, Тициан дожил чуть ли не до ста. Так что живите на всю катушку и старайтесь хотя бы прикасаться к творчеству. Это и есть один из рецептов долголетия. А Оскар Кокошка, оказавшийся в фокусе внимания и в новом тысячелетии,  умер в 94 года. У мольберта.
Ещё многое можем мы сейчас увидеть в Новых галереях. Два ранних городских пейзажа Василия Кандинского – удивительная насыщенность красками, динамичность и чувственность. Старый город в буйной зелени Эгона Шиле. Два шедевра – автопортрет Макса Бекмана и обнажённая немолодая женщина, в глазах которой отчаяние и безнадёжность, Отто Дикса. И ещё один невероятной трагической силы подлинный шедевр – автопортрет, написанный молодым художником Феликсом Нисбаумом в концлагере. Этот поразительный портрет несломленного гордого человека сохранился благодаря тому, что его припрятал один из немецких офицеров, видно, знавший толк в живописи...
Находится музей на углу манхэттенской 5-й авеню и 86-й улицы (поезда метро 4, 5, 6 до 86-й улицы)