Козайн-Авеню

Почему Брайтон зовётся Брайтоном? Какой секрет таится в названии Эммонс-авеню? В чем провинился человек, давший название Фултон-стрит? И кто такие Крапси, Бенсон, Белмонт, Кнапп и Мермэйд, в честь которых названы улицы? На все эти вопросы вы сможете найти ответы в нашей рубрике, посвящённой истории названия нью-йоркских улиц.

Джейкоб Козайн. Так звали скромного фермера из бруклинской деревушки Нью-Лотс. Он родился в 1793 году в семье небогатых голландских скотоводов, приехавших в Америку за лучшей жизнью.

Гаррет Козайн, отец Джейкоба, работал по 16 часов в день, чтобы прокормить большую семью. Будучи фермером «до мозга костей», он презрительно относился к книгам, образованию и не хотел, чтобы его дети ходили в школу. «Я сам научу их строить дома, добывать пищу, жить в независимости и достатке, - говорил глава семейства. – Труд и упорство лучше любой книги...»

С малых лет отец обучал Джейкоба искусству владения топором и пилой. Уже к четырнадцати годам подросток стал опытнейшим дровосеком, которому под силу было срубить дерево полуметрового диаметра всего десятью ударами. Таким мастерством могли похвастаться разве что английские лесорубы, считавшиеся лучшими в Северной Америке.

Сам Джейкоб не проявлял к своей профессии никакого интереса, однако под давлением отца был вынужден бесконечно махать топором. Когда в возрасте семнадцати лет он заикнулся о желании научиться читать, Гаррет зверски избил его, пригрозив выгнать из дома.

Надо сказать, что Гаррет Козайн был очень религиозным человеком. И со временем походы в церковь стали для него куда более важным занятием, чем регулярный физический труд. Однако непоколебимая вера главы семейства в Бога не спасала его детей от физических побоев. Жить с Гарретом под одной крышей стало невыносимо.

В 1819 году Джейкоб познакомился с Самуэлем Эрскайном – школьным учителем из Нидерландов, который научил Джейкоба считать, писать и читать. Уроки проводились прямо в лесу, куда дровосек каждое утро уходил на работу.

Только в 1830 году Джейкоб смог окончательно избавиться от тирании отца, которого к тому времени разбил паралич. Он отстроил собственный дом, куда парализованный Гаррет не мог зайти при всём желании. Также лесоруб записался в библиотеку Нового Амстердама, где проводил всё своё свободное время.

Он жадно поглощал знания и в глубине души мечтал о карьере школьного учителя. «Знания – это ключ ко всему, - скажет позднее Джейкоб. – Чем больше книг вы читаете, тем быстрее понимаете, как нужно жить. Очень жаль, что я так и не смог объяснить это своему сумасшедшему отцу...»

В 1837 году Джейкобу приходит в голову гениальная идея – построить большую школу в самом центре пшеничного поля, принадлежавшего семейству Козайн.

«Я построю большое здание с просторными комнатами, дубовыми партами и лакированными скамейками, - говорил Джейкоб. – Солнце будет бить в окна, когда десятки детей будут слушать своего наставника. Эта школа будет лучшим моим подарком будущим поколениям...»

Единственная трудность заключалась в прикованном к кровати Гаррете, который с большим трудом, но контролировал ситуацию на собственной земле. Проблема, однако, разрешилась сама собой. Как-то вечером Гаррет пригласил Джейкоба к себе домой и вручил документ на владение ста акрами земли. «Когда я умру, ты получишь остальное, - сказал глава семейства. – А теперь, будь добр, сделай отцу одолжение – выноси меня в поле каждое утро и заноси обратно в дом каждый вечер...»

Так в отношениях отца и сына наступил новый период. Джейкоб соорудил для Гаррета в поле небольшое сооружение, напоминающее кресло-качалку на очень длинных ножках, где пожилой человек проводил дни напролёт. Даже холодной зимой закутанный в меховые шкуры Гаррет предпочитал сидеть на улице.

Джейкоб тем временем взялся за осуществление плана. Он работал в одиночку от восхода до заката. На все вопросы зевак Джейкоб отвечал, что строит небольшой привал для туристов и извозчиков.

На строительство школы ушло чуть более двух лет. Внешне она напоминала добротную русскую избу прямоугольной формы, разве что все брёвна были не цельными, а распиленными на части, чтобы их было удобнее носить.
Во время строительства Гаррет постоянно давал Джейкобу полезные советы, поэтому в современных энциклопедиях значится: «Первая школа в деревне Нью-Лотс построена отцом и сыном – Гарретом и Джейкобом Козайн».

Открытие школы произошло благодаря необычному обстоятельству. Козайну не удалось получить официального разрешения на преподавание, так как он никогда не учился в специальных образовательных учреждениях.
Однако в 1840 году Нью-Лотс посетил мэр Нью-Йорка Исаак Вариан. Он проезжал по лесной дороге, когда навстречу лошадям вышел огромный медведь. Животные испугались, дёрнулись, и повозка с чиновником  оказалась в кювете. Извозчик схватился за ружьё, а испуганный Вариан бросился наутёк.

Так мэр добежал до здания школы Джейкоба Козайна, расположенного в пшеничном поле. Увидев лесоруба, сидящего за партой в пустой аудитории, он сказал: «А где же дети? Сам глава Нью-Йорка приехал к вам с официальным визитом!»
Козайн рассказал градоначальнику обо всех своих бедах, после чего Вариан с энтузиазмом произнёс: «Вы получите все необходимые подписи в течение ближайших трёх дней! Только пообещайте мне: двери в школу будут в два раза уже, чем сейчас. Я не хочу, чтобы посреди занятий голодные медведи заходили в образовательное учреждение!» 

Сказано – сделано. Джейкоб Козайн установил узкие двери в помещении и уже через несколько дней получил должность директора общественной школы № 72 города Нью-Йорк. Правда, он больше занимался плотницкими работами, чем преподаванием.

Город прислал Козайну двух профессиональных учителей, которые поднимали уровень знаний не только малолетних детей, но и немолодого директора.

В школе Козайна обучались дети, имена которых впоследствии будут известны всей Америке. Ван Сиклен, Шенк, Рапелай – основатели этих легендарных династий учились именно здесь. Будучи уже в зрелом возрасте, многие из них вспоминали громадное пшеничное поле, окружавшее учреждение. Более тридцати узких тропинок вели к общественной школе имени Джейкоба Козайна. Любимым развлечением озорных учеников было пугать учителей, выпрыгнув неожиданно из пшеницы.

Джейкоб Козайн, скончавшийся в 1873 году, является примером типичного «маленького иммигранта». Он не имел больших денег, деловых связей и гениальных способностей. Джейкоб вошёл в историю как человек, который всю свою жизнь медленно, но верно шёл к осуществлению поставленной задачи. Благодаря непоколебимой силе воли и упорству он совершил маленький подвиг, повлиявший на весь ход американской истории.