Ордер на “необитаемый остров»

Официально сообщается, что мероприятие проводится совместно с министерством жилищного строительства, однако всем известно, что подлинный инициатор этого доброго дела – новый министр абсорбции Софа Ландвер, бывшая россиянка, многие годы руководившая Всеизраильской федерацией выходцев из СССР-СНГ. Новая глава иммиграционного ведомства билась за этот проект с первого дня назначения на должность, порой идя на серьезные конфликты с коллегами по кабинету министров.  Министр абсорбции и ее команда – подлинные герои дня, но радость победы все же омрачает ее, мягко говоря, половинчатость. До полного достижения справедливости и строгого соблюдения законности при распределении социального жилья в Израиле все еще так же далеко, как было далеко в начале 1970-х выпускнице Ленинградского пединститута, новой репатриантке Софе до нынешней госпожи министра Ландвер...
...Цитировать на «русской улице» Израиля булгаковского Воланда, предположившего, что москвичей погубит квартирный вопрос, почти так же неприлично, как рассказывать старый и несмешной еврейский анекдот. Все и так давным-давно знают: этот вопрос – один из главнейших погубителей всего лучшего, что несла в себе идея массовой репатриации советских евреев на родину предков.
Разумеется, виновата не сама проблема, а люди, которые ее сознательно не решали в расчете на быструю наживу. Они-то и есть самые настоящие антисионисты, а вовсе не арабская «пятая колонна», не тупорылые юдофобы, не ультралевые еврейские крикуны и их блаженные зарубежные подпевалы. Так считают многие «русские» в Израиле, и для горьких упреков у них есть веские основания.
Когда национальное государство, уже прошедшее достаточный путь от героико-романтической поры образования и становления,  усиленно зазывает сотни тысяч далеких и в общем-то вполне благополучных соплеменников, на что оно рассчитывает? Наверное, не на приезд миллиона обезумевших от счастья идеалистов, готовых ради возвращения к истокам жить под открытым небом и питаться воздухом?  Нет, оно делает это для  успешного решения своих демографических, оборонных и экономических проблем и хочет заполучить для этой цели уверенных в своем выборе, стойких и готовых  преодолевать трудности, но все-таки вменяемых людей. Идея остается идеей, как та песня, которая строить и жить помогает. Однако для того, чтобы стране окрепнуть за счет массовой репатриации, мало лишь распевать гимны и скандировать лозунги, надо решать серьезные задачи. 
Израиль в лице тогдашнего своего руководства и правящей элиты решительно не пожелал решать жилищную проблему «большой алии» 1990-х. Развернуть масштабное строительство бесплатного социального или хотя бы доступного по ценам жилья, как это было сделано в начале 1970-х, когда также прибывали сотни тысяч репатриантов из Советского Союза, Польши, Румынии, Болгарии и некоторых других стран? Об этом не могло быть и речи.
Истеблишмент и главенствующие партии Израиля («Ликуд», а затем «Авода») решили в конце прошлого века накормить за счет «русских» евреев и данные под них американские финансовые гарантии свой электорат и самих себя. Строительство жилья, доступного репатриантам из бывшего СССР, было фактически запрещено: с подрядчиками и товариществами, пытавшимися его начать, поступали самым жестким образом. А все для того, что продать «русским» по неслыханным даже для США и Западной Европы ценам весь тот самый, уже обветшавший общественный фонд, что когда-то достался их жильцам даром. На вырученные средства удачливые продавцы рухляди создали строительные кооперативы, «амутот», и воздвигли для себя престижные дома в лучших районах Израиля. Спекулянты зажили припеваючи, а новоселы страны впряглись в тяжеленный воз ипотеки или продолжили платить бешеные деньги за съемные квартиры.  Идеология беспринципного делячества и общинного кумовства, которой в современном Израиле заменили сионизм, победила.
Однако оказалось, что в стране, где квартирный вопрос действительно губит и людей, и их веру, пустуют... десятки тысяч единиц жилья. По оценкам министерства строительства, в Израиле до последнего времени пустовали более 30.000 квартир. По счетчикам потребления услуг видно все, и именно благодаря статистике производителей электричества и воды удалось выяснить, в каком количестве квартир никто не проживает уже долгие годы.
Как возникали эти, так сказать, излишки? Если говорить о частном фонде, то тут три основные причины. Во-первых, кто-то из владельцев жилья не смог его по разным причинам сдать или продать и просто запер двери в ожидании роста цен и спроса. Во-вторых, та же участь постигла небольшую часть новых квартир: их не удалось реализовать из-за недоделок или неудачного расположения новостройки. В-третьих, это квартиры, которые являются собственностью пожилых людей, либо находящихся в домах престарелых, либо уехавших за границу и законсервировавших свою недвижимость, либо просто умерших и не оставивших наследников. Распорядиться таким жильем государству сложно: закон есть закон. Да оно и не торопилось что-то делать.
Однако пустуют и многие тысячи социальных квартир, которыми распоряжаются государственные компании «Амидар» и «Амигур». Есть сведения, что некоторые стоят  в таком  состоянии с 1960-х, а большинство были незаселенными и на пике массовой алии из Советского Союза – в 1989 - 1993 годах. Так называемый резервный фонд имеется в десятках городов Израиля, в основном – на периферии, но что это за беда при небольших размерах страны и ее великолепных дорогах? Для кого же придерживались эти «необитаемые острова» социального жилфонда? Точнее будет сказать, от кого их прятали...
В очереди на получение социального жилья сегодня стоят примерно столько же «русских» пенсионеров, инвалидов, матерей-одиночек, ветеранов и беженцев Второй мировой войны и других обладателей данного права, сколько единиц общественного жилищного фонда пустует. Впрочем, нет: почти не двигается только эта очередь, а квартиры-то потихоньку заселяются. На них с успехом претендуют уроженцы страны, оказавшиеся в трудном положении. Это – разведенные женщины, у которых мужья отсудили квартиры; потерявшие крышу над головой одинокие старики; ни с чем воротившиеся из заграницы «йордим», бывшие жители Израиля.  Очень часто это и ставшие бомжами местные наркоманы, проститутки, освободившиеся из заключения рецидивисты, которых, разумеется, зачисляют в очередь не из-за профессии или пристрастия, а «подверстывают» к другим категориям нуждающихся коренных израильтян.
Но самый прожорливый претендент – это, конечно, ультрарелигиозный сектор. Семьи, в которых подрастают от 5-6 до 10-12 детей и раз в несколько лет играются свадьбы, требуют отдельную квартиру для каждой создающейся «ячейки общества». Ячейки-то да, но общества ли? Еврейское государство, на которое они не только ни дня не трудились и не служили ему в армии, но и просто не признают за ним право на существование, покорно предоставляет «профессиональным богомольцам» квартиры. Требовательные ультраортодоксы, как правило, и слышать не хотят о квартирах, годы простоявших бесхозными, но порой соглашаются и на них. Да и то после тщательного и  весьма затратного ремонта за счет муниципального или министерского бюджетов. Вот почему государство боится расходовать пустующий фонд и всеми силами противится «прозрачности» очередности на социальное жилье.
А попробуй оно повести себя иначе! Религиозные партии, некогда впущенные в парламент лукавыми и расчетливыми израильскими социал-демократами, способны свалить всякое правительство. Понятно, почему из каденции в каденцию партия ШАС и прочие политические отряды ультраортодоксов выбивают для себя именно посты министров жилищного строительства  и социального обеспечения. Перед их шантажом бессильна любая правящая коалиция.
Но кроме политической есть еще одна причина создавшегося положения. Местную бюрократию, когда дело касается «русских», грубо говоря, «жаба давит». Страна, как уже сказано, маленькая, почти все коренные израильтяне связаны между собой достаточно близко. Дать «русскому» бесплатное жилье означает лишить своего родственника или свойственника, друга или приятеля, соседа или сослуживца тех больших денег, которые он сдирает с иммигранта за съем квартиры. А если это не просто знакомый, а влиятельный владелец десятка сдаваемых квартир? Строительный подрядчик или риэлтер, рассчитывающие все же «втюхать» отчаявшемуся «русскому» дорогое и никчемное жилье? Кому охота связываться с мафией?
Да к тому же и клиническая психология отношения среднего коренного израильтянина к репатриантам из бывшего СССР-СНГ. Он может потерять покой и сон, лишиться аппетита и радостей секса, узнав, что «русская» мать-одиночка («сплошь потаскухи, соблазнительницы чужих мужей»), пожилой бывший инженер  или инвалид («у них все болезни – от горького пьянства и несоблюдения кашрута») получили ордер на вселение в пустовавшую годами соседнюю квартиру. Пусть она годами весь дом беспокоила: то там общий стояк забьется, то голуби или кошки поселятся, то еще какая напасть, а все одно жалко, что «русскому» достается!
Побороть все это удастся не скоро, если вообще будет возможно. Тем важнее почин, пусть даже пока скромный, по восстановлению социальной справедливости в вопросе, который когда-то чуть не погубил жителей Москвы. Глядишь, и меньше станет в еврейской стране «пасынков» и «падчериц», чьи слезы обиды и разочарования так долго не были видны Израилю. Если эти люди, наконец, почувствуют себя дома, то это сделает лучше и тех, с кем рядом они обоснуются. В пустой квартире поселятся люди, в душах которых пустота уступит место благодарности и теплу. Плохо ли?