От кого СПАСАЛ ЦАРЯ ИВАН СУСАНИН

В мире

В России активно обсуждается президентский указ “О Комиссии при президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России”.
“Состав комиссии поверг меня в шок, - сразу же высказался известный ученый Рой Медведев. - Там всего лишь три историка, да и то не имеющих авторитета среди профессионалов. Одно дело директор института, и другое - независимый историк, руководствующийся фактами, а не указаниями начальства”.
Возможно, Рой Медведев имел в виду директора Института российской истории Андрея Сахарова. Не мне судить о его авторитете в ученом мире. Правда, об одном утверждении Сахарова не могу не сказать. Шесть лет назад, когда главный начальник страны Владимир Путин выказал интерес к нашей древней истории, дважды посетил раскопки в селе Старая Ладога Ленинградской области. Некоторые ученые живо откликнулись и снова заговорили не о норманнском, а южно-балтийском, славянском происхождении Рюрика. Причем начало его княжения связывали не с Новгородом, а с нынешней Ленинградской областью. Злые языки даже упрекнули их в попытке польстить чувствам Владимира Владимировича, уроженца Ленинграда.
Главный по должности историк Андрей Сахаров, доказывая южно-балтийское, славянское происхождение Рюрика, написал в газете “Известия” так: “Когда Нестор говорит о варягах, он пишет: есть норвежцы, шведы, есть датчане, а есть варяги – “русь”. То есть он перечисляет определенные этносы и среди них отдельно выделяет скандинавский и отдельно – варяго-русский этнос”.
Тут опешили даже граждане, ограниченные в знаниях лишь школьным историческим образованием. Ничего подобного летописец Нестор не писал, “норвежцев” и “датчан” не “перечислял” и уж тем более “скандинавский этнос” не “отделял”. У него написано: “И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы...”.
Тут уже не мнения и дискуссии, а прямое искажение источника. Как его квалифицировать? Если как “фальсификацию”, то члены высокой Комиссии должны дать оценку члену своей Комиссии. Как говорится, начать с себя. Тем более вопрос связан с началом начал нашей истории.
Однако в самом названии Комиссии заложена возможность двусмысленного подхода. “...По противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России”.
А если в пользу, то можно фальсифицировать? И что понимать под “ущербом интересам России”, а что – под “пользой”? Кто будет определять?
Официальные органы. А они подвержены не только искренним заблуждениям, ошибкам, страстям человеческим, но и политическим, идеологическим и иным влияниям, служебным зависимостям.
Возьмем начальствующий состав Комиссии. Председатель – глава администрации президента Сергей Нарышкин. Заместитель – заместитель министра образования Исаак Калина, знаменитый тем, что насаждал учебник истории, где Сталин провозглашался как “эффективный менеджер”. Ответственный секретарь Комиссии – Иван Демидов, в прошлой жизни попеременно ведущий телепрограммы “Музобоз”, член теневого кабинета министров ЛДПР, продюсер телеканала, принадлежавшего Борису Березовскому, координатор по идеологии “Молодой гвардии Единой России”, а ныне начальник департамента управления по внутренней политике в администрации президента.
Могут у этих людей возникнуть представления об “интересах России”, продиктованные не историческим фактом, а чиновной службой или изгибами их политической карьеры? Безусловно.
Сама же история как наука не знает понятий “ущерб”, “интересы”, “польза”.
Дабы проиллюстрировать шаткость почвы под указом президента, приведу другой хрестоматийный пример из прошлого - Ивана Сусанина. По официальной версии, в марте 1613 года польские интервенты пытались убить только что избранного царя Михаила Романова, но крестьянин Иван Сусанин увел их в леса и болота, за что поплатился жизнью. Еще историк Николай Иванович Костомаров сомневался, а историк Сергей Михайлович Соловьев писал: “Сусанина замучили не поляки и не литовцы, а козаки или вообще свои, русские разбойники...”
Действительно, поляков изгнали из Москвы еще в ноябре 1612 года, они спасались, уходя на запад, и присутствие какого-либо вооруженного польского отряда на севере от Москвы, через пять (!) месяцев после разгрома, да еще с определенной целью убить царя – весьма сомнительно. А вот казачьими разбойными отрядами Русь была наводнена. Они были главным вооруженным формированием в Смутное время, одновременно воюя на обеих сторонах. Казачьи вожди Трубецкой и Заруцкий служили и “тушинскому вору” самозванцу Лжедмитрию II, и целовали крест на верность “псковскому вору” самозванцу Сидорке - Лжедмитрию III, потом Заруцкий предал ополчение и ушел к Марине Мнишек под Коломну, а казаки Трубецкого остались с Мининым и Пожарским. Однако Минин и Пожарский никогда не ходили на совет в лагерь Трубецкого - боялись, что их убьют. В самый решительный момент битвы за Москву, когда польско-литовские отряды гетмана Ходкевича одним ударом “смяли и втоптали в Москву-реку сотни и полки” Пожарского, когда судьба ополчения висела на волоске, казаки отказались идти в бой – потребовали деньги. И остались на позициях только после того, как им вынесли в уплату церковное золото...
Историк С.М.Соловьев, как и другие его современники, вообще отделяет “козаков” от русских людей, от русского народа: “Не поляки и не литовцы, а козаки или вообще свои, русские разбойники...”
Казаки в Смутное время были мощной самостоятельной силой и представляли самую страшную угрозу для существования Русского государства, в течение десяти лет терроризируя страну. Даже через два года после официального окончания Смуты власть московского царя являлась номинальной, царь говорил на Земском соборе в сентябре 1614 года: “Пишут к нам из замосковных и из поморских городов, что пришли в уезды воры-козаки, многие люди, православных христиан побивают и жгут разными муками, денежных доходов и хлебных запасов сбирать не дадут, собранную денежную казну в Москву от их воровства провезти нельзя”. Доходило до того, что в 1614 году атаман Баловень подступал к Москве и требовал денег...
Н.И.Костомарова и С.М.Соловьева к ответственности не привлечешь. Но любого другого из ныне живущих можно – имея желание и власть в совокупности.
Очевидно же, что трактовка смерти Ивана Сусанина как жертвы польских оккупантов в циничном идеологическом понимании – не “в ущерб интересам России”, а вот от рук “воров-козаков” – в “ущерб”, поскольку казаки по нынешней официальной версии позиционируются исключительно как верные слуги царя-батюшки.
И это тоже правда!
Да, на протяжении многих веков казаки были врагами царской власти. Три войны (под водительством Ивана Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачева), потрясшие страну, называемые в советской историографии Крестьянскими войнами, на самом деле были казачьими войнами.
Но, воюя против государства, убегая от государства, казаки тем самым расширяли пределы этого государства и в конце концов стали пограничным и военно-полицейским отрядом государства, одним из оплотов государственной власти.
Диалектика, однако.
Столь подробно я остановился на одном из сложных моментов в нашем прошлом для того, чтобы заострить внимание, сколь опасно оперировать словом “фальсификация” применительно к истории, да еще в официальном указе президента.
Указ вызван – не секрет – прежде всего коллизиями вокруг истории Второй мировой войны. Однако принимать документ об отдельном “противодействии” отдельной “фальсификации истории” показалось, видно, несолидным. И потому его закамуфлировали под “историю” вообще. Что очень опасно. История любой страны вообще – предмет для дискуссий.
“Комиссия создана, чтобы заткнуть рот тем, кто хотел писать о преступлениях сталинского режима, о темной стороне войны, - отметил политик Владимир Рыжков. - Под предлогом того, что людям нужна правда о войне, именно правду и хотят запретить”.
Сейчас выходит в свет большой том писем могучего прозаика, рядового Великой Отечественной Виктора Астафьева под названием “Нет мне ответа”. Об официально провозглашенном “Маршале Победы” Г.К.Жукове он писал: “Это выкормыш “отца и учителя”!.. Браконьер русского народа! Он и товарищ Сталин сожгли в огне войны русский народ и Россию. Вот с этого тяжелого обвинения надо начинать разговор о войне, тогда и будет правда, но нам до нее не дожить. Сил наших, ума нашего и мужества не хватит говорить о трагедии нашего народа, в том числе о войне, всю правду”.
Слова русского писателя Астафьева значимей для общества, чем заклинания всех вместе взятых витий от власти. А им может прийти в голову расценить его слова как “пересмотр итогов Второй мировой войны”. За что депутаты Госдумы от партии “Единая Россия” требуют наказания в виде тюремного заключения сроком от 3 до 5 лет.
Виктора Петровича Астафьева нет на этом свете. Но если Комиссия создана, она обязана “противостоять”? Как? Арестовывать тираж и сажать в тюрьму издателя? Противостоять идейно, научно? Исаак Калина и Иван Демидов к тому не способны. Как и большинство их коллег в погонах и в штатском. Да и людям искушеннее и образованнее трудно доказать, что Советский Союз, например, не нападал на Польшу в 1939 году, по договоренности с фашистской Германией... В чем тогда смысл указа и Комиссии?
Смысл отнюдь не в убеждении. Общество расценивает указ как очередную попытку запугать всех и сразу. Как попытку возвращения к практике тоталитаризма. Сам факт обсуждения в Госдуме закона о 5 годах тюрьмы за трактовку Второй мировой, неугодную “историкам” из “Единой России”, – злобная и открытая угроза.
Разумеется, кто-то испугается. Шаг за шагом, закрутка винтика за винтиком – и вернемся к единознанию и единомыслию? Тщетно и глупо. Чтобы вернуть прошлый страх, необходим тотальный сталинский террор. Все остальное – бесполезные полумеры, смешные в информационный век.
Президент страны – гарант Конституции. Но не гарант истины в трактовке исторических событий.  Потуги власти диктовать, какой должна быть история, не могут вызвать ничего, кроме иронии.
Очень жаль, что президент Медведев поддался давлению каких-то сил и в итоге выставил себя в незавидном свете.
Москва