Линкольны: Авраам и Мэри

История далекая и близкая

Линкольн и Барак Обама
Сейчас самое время оглянуться назад, на прожитую жизнь Линкольна, на его феноменальную личность – до того, как он станет президентом США.
Бывший законодатель штата Иллинойс, краткосрочный конгрессмен, он добился национальной известности своими выступлениями, по которым можно судить о редком – в наше время – ораторском искусстве. Он, согласно автору новой книги, - довольно хладнокровный, невозмутимый клиент: спокойный и элегантный под нажимом (людей или обстоятельств) человек, так трудно постижимый, который любил шутки, анекдоты и байки, но в остальном был удивительно самодовлеющ.
Этот бывший юрист проповедует по жизни умеренный стоицизм, признает достоинства «уравновешенности, умеренности и сдержанности»; как пиарщик (все равно за кого) он настаивает на разумном «анализе вопросов, а не личностей». Его писательский дар, выросший из запойного, во всю жизнь, чтения, отшлифован свойственным юристу пристрастием к точности. Во время предвыборной кампании его резко критикуют за то, что он слишком неопытен для президента, и за провал в поддержке войск – потому что не поддержал американское вторжение в страну, которая, как он утверждал, «никак не досаждала, ни тем более угрожала Соединенным Штатам».
Его видение Америки – оптимистическое, примирительное – «чтобы чужаки, посторонние стали соседями», чтобы «вызвать приязнь, симпатию между регионами и нациями и как следствие - между Севером и Югом».
Кто этот человек и герой новой увлекательной книги? Нет, не Барак Обама, как можно с налету подумать, а кумир его, идолище и модель для подражания, эталон американского президента и президенствования в годину тяжких испытаний – ну конечно же Авраам Линкольн.
Это Барак Обама вызвал в памяти всех американцев президента времен Гражданской войны, когда в 2007 году выставил свою кандидатуру в Белый дом в Спрингфилде, Иллинойс, - родном городе Линкольна, где тот прожил 17 лет. И хотя в новой книге Фреда Каплана «Линкольн» Обама не упоминается ни разу, просто невозможно читать этот томище без сопоставления его главного героя с нынешним президентом-электом. Оказывается, у Обамы поразительно много общего со своим гениальным предшественником – от философских и литературных пристрастий до самообладания, даже хладнокровия в тяжелые для страны времена. Но, помимо личностного сходства, Обама прямо подражает Линкольну и славословит его.
В черновике своей речи на съезде Демократической партии, где его должны были избрать кандидатом в президенты, Обама шесть раз восторженно ссылался на своего легендарного земляка. Как впервые, потрясая воображение сограждан, действовал Линкольн, введя в администрацию трех своих заклятых врагов, так и Обама собирается внедрить в свой кабинет трех идеологических противников, создавая таким путем межпартийную коалицию, где будут представлены и демократы, и республиканцы.
Им несть числа...
Я упоминаю книгу Каплана, потому что в ней впервые прослеживаются связи 16-го и 44-го президентов США.
Центровые темы смертельно опасны для любого автора, дерзающего писать о Линкольне. Книгам о 16-м президенте США и в самом деле несть числа. Имеется даже целиком посвященная перечислению 100 наиважнейших книг из всей колоссальной линкольниады. Есть книги о депрессии Линкольна, о его гипотетической «голубизне», о его религиозности, о карьере юриста, о его убийце и его президентском кабинете. Только за последние два месяца появились четыре книги о самом непостижимом (до конца) президенте США. Первой я выбрала книгу Каплана о Линкольне - талантливом писателе. Его блистательные эссе и речи, его экспрессивные выступления в Конгрессе и на поле боя заучивались наизусть как при его жизни, так (и даже с большим жаром) и сейчас.
Отдельный уголок занимают книги о семействе Линкольнов. Как правило, все они начинаются со вздорного, бранчливого характера Мэри Тодд Линкольн – честолюбивой, переменчивой и расточительной жены президента. В большинстве своем эти исследования основаны на старых документах и фактах. Но иногда мелькает что-то новое – например, рецепт «белого кекса» у Мэри Линкольн. Или давно забытый факт, что именно Линкольн учредил всеамериканский праздник «День благодарения». Или курьезный факт, что холодная вода, любимый напиток президента, была тогда лакомством. А сейчас мне хотелось бы рассмотреть новую книгу на эту семейную тему – «Линкольны» Даниэля Эпштейна.
Муж
По традиции Эпштейн начинает свой сказ об этом бурном, многострадальном браке с воссоединения в 1842 году бывших возлюбленных - Авраама и Мэри - после долгой загадочной разлуки, затем плетет повествование от их стремительной свадьбы 4 ноября 1842 года (« Я хочу, чтобы меня впрягли, как лошадь, в женитьбу этим вечером», - сказал поутру будущий президент своему священнику) до убийства Линкольна 14 апреля 1865 года.
Эпштейн предлагает краткую, до женитьбы, биографию обоих действующих лиц.
 Линкольн родился на диком, без всяких приманок культуры, пограничье между Индианой и Иллинойсом. Злосчастие преследовало его с нудной оголтелостью. Рождение - низкое и нищее, в 9 лет сирота без матери, неотесанный деревенщина, неуч – всего лишь год в начальной школе, - батрак, юрист-самоучка, всегда в долгах. Его отец хотел, чтобы сын рубил лес и работал батраком в поле, а не зачитывался книгами, хотя «снова и снова Линкольн говорил своим соседям: “Мой лучший друг – тот, кто назовет мне книгу, которую я не прочел”. Он никогда не простит отцу, что тот всеми силами отваживал его от образования и культуры. Ни разу не пригласит отца в свой дом в Спрингфилде, не поехал к нему, когда тот умирал, и не явился на похороны.
Линкольн намеревался вырваться как можно скорее из лесной глуши Индианы. «Ну, ребята, - сказал он, придя на вечеринку вскоре после переезда в Спрингфилд, - какими чистыми выглядят эти девицы!» Линкольн был упадочный тип, надолго погружался в депрессию, не желая из неё выходить, что не помешало ему трижды за пять лет предложить руку и сердце и получить отказ от двух своих избранниц. Три возлюбленные, не считая женщины, на которой он наконец женился. В самом деле, молодой Линкольн должен был быть пламенным женолюбом, а не «голубым», как ему приписывали через 170 лет!
Но Линкольн испытал только одну настоящую, страстную и романтическую любовь, которая окончилась трагически и только усилила его врожденную меланхолию. Юная Анна Ратледж, за которой он долго и терпеливо ухаживал, наконец согласилась выйти за него. Разумеется, как и во всякой романтической истории, существовали непреодолимые препятствия. Девушка все больше влюблялась в своего грубоватого, но пылкого ухажера, однако подхватила жестокую лихорадку, звала в бреду Эби, он пришел и в последний раз увидел живую Анну. Она умерла через несколько дней - 25 августа 1835 года. Эта история первой (и последней) настоящей влюбленности Линкольна обязательна в его биографии. Горе его было неописуемо. Он стал другим, более саркастичным и трезвым, человеком. Что не помешало ему уже через год после смерти Анны приударить за другой женщиной, предложить ей стать его женой и быть, к крайнему его изумлению, отвергнутым ею.
Жена
И здесь мы наконец, минуя еще одну неудачную попытку Линкольна жениться, приближаемся к его будущей жене – Мэри Тодд. Она была почти на десять лет моложе и полной его противоположностью – в физическом плане, в темпераменте, в происхождении, во многих вкусах и склонностях, да почти во всем. Дочь из богатой аристократической семьи в Кентукки слыла настоящей «южной красоткой», её обслуживали рабы, она очень гордилась своей родословной. Всегда оживленная, остроумная, говорливая, Мэри была просто очаровательной, когда хотела, но также язвительной и резкой, когда ее обижали, а обижалась она легко, хотя и ненадолго. Получила прекрасное образование – намного выше, чем большинство девушек того времени и места. Как и ее жених, она запойно читала. Как и он, была честолюбива. Еще девочкой Мэри привычно говорила своим друзьям, что собирается выйти замуж за человека, который станет Президентом Соединенных Штатов.
В Спрингфилде, где Мэри снимала дом вместе с сестрой, она вращалась в кругах куда более изысканных и культурных, чем те, к которым привык Линкольн.
Хватало и богатых, и знатных – «подходящих» поклонников. Когда Мэри отнеслась поощрительно к грубоватым, неуклюжим ухаживаниям (скорее – приставаниям) Линкольна, её сестра пыталась всячески воспрепятствовать этому ложному (как она считала) союзу. Она была уверена, что он Мэри не пара, что этот топорный, толстокожий мужлан, несмотря на всю его честность и грубоограненные таланты, не в силах будет дать счастье и довольство беспечной, привередливой и легкоранимой Мэри. Всё напрасно! Мэри сказала «yes», когда Линкольн, четвертый раз в жизни, предложил себя в мужья.
Их объединяла страсть к политике и безмерное честолюбие. Любопытно, что Мэри, в период жениховства Линкольна не сомневалась (как и в детстве), что он станет президентом. Казалось бы, откуда эта мистическая уверенность и сверхъестественная проницательность? Ведь он был тогда заурядным юристом, каких пруд пруди в Спрингфилде. В грубом, неотшлифованном камне, - как говорили тогда, - Мэри Тодд узрела чистый, без изъянов, сверкающий алмаз. И за эти могучие потенции она любила и ценила Линкольна и согласилась стать его женой.
Все перипетии романа Авраама и Мэри читаются с захватывающим интересом, но, после их помолвки начинается уже детективное действо.
Они продолжали встречаться на балах и великосветских ( в понятии Спрингфилда) тусовках Оживленно беседовали о книгах и текущей политике. Линкольн как-то пригласил её на котильон, добавив, что «хуже его нет танцора». «Он был абсолютно прав», - подтвердила позднее Мэри. Но однажды Линкольн, обуреваемый сомнениями в необходимости ему, завзятому холостяку, обременять себя женой, признался Мэри, что не испытывает любви к ней. Она разрыдалась, он обнял и поцеловал её. Так Линкольн скрепя сердце подтвердил их обручение. Они назначили дату свадьбы – 1 января 1841 года.
День настал. В особняке, где жила Мэри с сестрой, все было готово к свадьбе. Жених опаздывал. Часы летели. Наконец Мэри ушла горевать в свою комнату, гости разошлись, свечи были погашены. Линкольн не удосужился появиться на собственной свадьбе!
Вполне возможно, что слухи о покинувшем невесту в день свадьбы женихе были несколько преувеличены. Но что-то очень серьезное случилось между Линкольном и Мэри. Он сам вскоре после этих событий писал в дневнике о «роковом 1 января 1841 года». И также признавался, что события этого дня погрузили его надолго в жуткую депрессию. Он медленно шел на поправку. Его угнетало и мучило чувство вины – но не оттого, что бросил невесту в день свадьбы. Скорее всего, вот что случилось между ним и Мэри в тот роковой день: они разорвали свою помолвку, и инициатором разрыва был Линкольн. Отчего? Эпштейн в своей книге «Линкольны» предполагает, что причиной был страх Линкольна, что он подцепил сифилис. Судя по письмам, он был не охоч возобновлять обручение и втравиться в брак. Не оттого, что совсем не любил Мэри, а боялся - и правильно боялся, – что не сумеет составить ей счастья.
 Семейство
Но, Читатель, они все-таки поженились. Внезапно и скоропостижно. И Линкольн, несомненно, выказал преданность своей невесте, когда подарил ей кольцо с гравировкой внутри: «Любовь навсегда». Изнеженная и прихотливая Мэри Тодд превратилась в работящую домохозяйку со скудным домашним бюджетом. Её снобистские сестры издевались над ней, а она подолгу – месяцами – оставалась одна с детьми в доме, когда Линкольн-юрист вел дела в дальних окружных судах. Долгие годы страдала от одиночества днем и от страхов - ночью. Она всегда говорила, что « если бы её муж оставался дома, как ему было положено, то она любила бы его сильнее».
Эпштейн старается держаться подальше от общепринятых взглядов на бурную семейную жизнь Линкольнов. Он рассматривает этот брак с большей симпатией, теплотой и пониманием, чем большинство биографов. Пишет об их раннем увлечении друг другом, о многолетней интимной (а сейчас сказали бы – сексуальной) близости, о ласковых, нежных, даже игривых словечках в их взаимной переписке.
Президент и первая леди также очень заботились о собственном имидже, который складывается у народа. На обложке книги Эпштейна – фотография обоих супругов, но это составная фотка. Они всегда отказывались сниматься вместе, памятуя о большой разнице в росте. Президент шутливо отзывался о себе и жене как о «верзиле и коротышке».
Какие бы беды ни бушевали над их головами позднее, Линкольн любил её достаточно горячо, чтобы жениться на ней, а вовсе не прохладно, как сплетничали их соседи и кумушки. В конце концов, Мэри была в те годы «сама радость и задор» и « в ее силах было заставить епископа позабыть свои молитвы». В отличие от почти всех биографов Эпштейн видит в Мэри – или Молли, как называл ее муж,- пленительное создание, а не ведьмочку и старую каргу – в последние годы их супружества. Внимательно вчитываясь в письма надолго разлученных супругов, Эпштейн различает в них осторожный, но отчетливый эротизм, с трудом подавляемое желание, виртуальный секс. Когда Мэри пишет в конце письма «С любовью», а затем зачеркивает, это не знак враждебности, это само разочарование и тоска, крик души, лишенной любви, откровенное, но неутоленное желание.
Их любовная история возвращается на круги своя самым что ни на есть трагическим образом: после Гражданской войны, после гибели Линкольна Мэри с окончательно поехавшей крышей блуждает по Европе, возвращается в Соединенные Штаты, на ее руках умирает от плеврита сын Тэд (двое других, и особенно душераздирающе - любимец семьи Вилли, умерли раньше), её предают суду за безумие по настоянию теперь единственного сына , а когда-то - «мамочкина сыночка» Роберта, который мечтает упечь «маменьку» в сумасшедший дом. В ужасе и страхе – за ней летят фурии, она едва избежала насильственной инкарцерации – бедная одинокая Мэри, тревожно оглядываясь по сторонам, подходит к родному дому в Спрингфилде, где она вышла замуж, где спит только на одной половине кровати, оставляя место для своего возлюбленного мужа, и умирает, надев на палец свадебное кольцо с надписью изнутри «Любовь Навеки».