Тибетский вирус

Америка

Энтеровирусная эпидемия продолжает распространяться по территории Китая. По данным на 8 мая, в стране зафиксировано свыше двадцати тысяч случаев заболевания, более тридцати человек умерли. Несмотря на то, что китайские медики прогнозируют пик эпидемии на июнь-июль, официальные представители Минздрава КНР заявляют о том, что это не окажет влияния на предстоящие в августе Олимпийские игры в Пекине.
Тем не менее власти Китая обеспокоены. И их можно понять. Не успели утихнуть страсти после антикитайских выступлений в Тибете, как появилась новая напасть. Под угрозой большие деньги, вложенные в подготовку соревнований, в инфраструктуру. Но не только. На карту поставлен престиж страны, впервые принимающей Олимпийские игры.
Как же так, может спросить кто-нибудь из дотошных читателей, автор говорит о престиже государства, но ведь в Олимпийской хартии написано: «Честь проведения Олимпийских игр Международный олимпийский комитет предоставляет городу, а не стране или территории». Совершенно верно, отвечу я, написано. Однако давно уже, с тридцатых годов прошлого века, практика проведения Игр вступила в противоречие с теми определениями, которые были им заложены в олимпийские документы. Самым ярким примером, иллюстрирующим разрыв между идеалами основателя современных игр и реальностью, может служить определение, регламентирующее статус их участников: «Олимпийские игры объединяют спортсменов-любителей всех стран в честных и равноправных соревнованиях...». Кто из участников Игр был последним любителем, могут, наверное, вспомнить только историки спорта.
Конечно, несмотря на то, что в Олимпийской хартии сказано, что Игры представляют собой «соревнования между отдельными спортсменами, а не между странами или территориями», существует так называемый общекомандный зачет, определяющий места, занятые национальными олимпийскими командами, но этот зачет – неофициальный. Он никак не отражается на статусе или авторитете стран-участниц, так же, как не существует никаких официальных оценок для тех государств, города которых принимали Игры. В истории Игр было всего лишь два случая, когда сам факт проведения олимпийских соревнований принимающее их государство использовало в политических целях. Это Берлинские и Московские игры, проходившие в 1936 и 1980 годах соответственно. Совершенно очевидно, что Пекинские игры 2008 года дополнят этот список – руководству Китая это мероприятие представляется очень важным.
Есть все основания полагать, что эпидемия, бушующая в стране, не станет препятствием для проведения Игр. Самое серьезное, что может произойти, - это масштабные санитарно-профилактические мероприятия, ограничение контактов между спортсменами и населением Китая. Но вот ситуация в Тибете может существенно омрачить проведение Олимпийских игр. Собственно говоря, это уже происходит.
Достаточно вспомнить инциденты, происшедшие во время доставки Олимпийского огня, когда сторонникам независимости Тибета несколько раз удавалось потушить факел. Если к этим неприятностям добавить решение некоторых государственных деятелей и руководителей ряда государств не присутствовать на открытии Игр, то начинает вырисовываться некая аналогия с бойкотом Олимпийских игр в Москве в 1980 году.
У большинства людей, знающих нынешний Китай лишь как динамично развивающуюся страну, может возникнуть вопрос: почему это вдруг заговорили о независимости Тибета? Ответ на этот вопрос можно услышать в двух вариантах. Первый мы получим от представителей левой мысли, и он будет гласить, что вопрос о независимости Тибета подняли враги социализма с тем, чтобы сорвать Олимпийские игры, впервые проводимые в Китайской Народной Республике и свидетельствующие тем самым о растущем международном авторитете страны и о торжестве идей Мао Дзэдуна. Есть и второй ответ. Вот он: вопрос Тибета никогда не снимался с повестки дня с тех пор, как эта страна была захвачена китайскими коммунистами в 1951 году. Однако Китай стремительно выдвигается в ряды самых сильных государств мира. После длительного периода экономических неудач, вызванных авантюрными экспериментами Мао и его окружения, экономика этой страны переживает подъем. Нынешние руководители Китая основное внимание уделяют модернизации страны и, казалось, забыли о марксистской риторике в международных делах, за что благодарный Запад практически перестал акцентировать свое внимание на проблемах с правами человека в Китае. О Тибете также предпочитали не вспоминать. Сегодняшняя активность тибетцев вызвана тем, что в связи с широким освещением Олимпийских игр и всего, что с ними связано, появляется возможность привлечь внимание мировой общественности к тибетской проблеме.
Недавние волнения в этой горной стране, в ходе которых имелись человеческие жертвы, вновь вынесли тему независимости Тибета на первые полосы газет и на экраны телевизоров. Наряду с объективными комментаторами событий активизировались и сторонники Китая.
Наиболее изощренную апологетику китайской политики в отношении Тибета я нашел на российском интернет-ресурсе left.ru, который «своей целью ставит распространение социалистических идей, критику буржуазной идеологии, возрождение марксистской культуры в России и привлечение к ней молодой интеллигенции». Статья американского профессора Майкла Паренти «Дружественный феодализм: миф о Тибете» характерна тем, что автор, признавая отдельные «ошибки и перегибы китайцев», всячески превозносит цивилизаторскую и почти что мессианскую миссию китайских коммунистов.
Давая ретроспективное описание политических и экономических реалий Тибета до прихода коммунистов, автор рисует мрачную картину архаичного, чуть ли не средневекового общества, в котором народ стонал под игом как светских правителей, так и лам, возглавлявших буддийские общины. В этом мире не было ни единого просвета. В сельском хозяйстве царило жестокое крепостное право, ламы предавались чревоугодию, разврату и междоусобным дрязгам. Бесправный народ был обречен на медленное вымирание.
Но вот пришли коммунисты. «По заключенному договору стране была предоставлена существенная автономия под управлением Далай-ламы. К Китаю перешли военный контроль и внешняя политика Тибета. Китайцы также настояли на проведении некоторых социальных преобразований, таких, как сокращение ссудного процента, строительство больниц и дорог. Не проводилось никакой конфискации помещичьей и монастырской собственности, а землевладельцы продолжали благополучно помыкать своими крестьянами. Китайцы относились с большим уважением к тибетской культуре и религии».
Автор не понимает, чем были недовольны тибетцы. Однако «в 1956-57 годах вооруженные тибетские банды стали нападать на конвои Народно-освободительной Армии Китая. Вспыхнуло восстание, получившее широкую поддержку ЦРУ, включая военную подготовку восставших, лагеря в Непале и многочисленные воздушные мосты. Но, несмотря на активную поддержку США, к восстанию не удалось подключить широкие массы тибетцев, и в конечном итоге оно завершилось провалом».
В результате бескорыстная помощь китайских коммунистов своим порабощенным братьям привела к успеху: «Несмотря на все ошибки и перегибы китайцев после 1959 года, они ликвидировали рабство и крепостническую систему бесплатного труда. Они отменили многие грабительские налоги, запустили программы занятости и резко сократили безработицу и нищету в Тибете. Они создали светские школы, сломав, таким образом, образовательную монополию монастырей. Они также построили водопровод и провели электричество в Лхасе».
Цитаты из этой марксистской агитки не стоило бы и приводить, но меня в очередной раз поразило то ничем не прикрытое двоемыслие, которое практикуют левые интеллектуалы при обсуждении действий и поступков «своих» и «чужих». Однако почему, следуя своей логике, левые не относят к разряду цивилизаторских деяний и колонизаторскую деятельность европейцев? Ведь до прихода белых людей и в Америке, и в Африке творились ужасные дела – процветал каннибализм, местные царьки правили своими народами самыми варварскими методами, рабовладение было не исключением, а правилом.
Левые интеллектуалы могут возразить на это: европейцы навязали народам колоний свой, не свойственный этим народам образ жизни, подчинили их своей религии. Но, помилуйте, разве китайцы не навязали тибетцам свой образ жизни, не подчинили их своей «религии» - коммунистической идеологии? Такой разговор с левыми не приведет ни к каким результатам, эти доктринеры просто не станут вас слушать.
Несмотря на подобную защиту Китая со стороны левых, приуроченные к Олимпийским играм акции в поддержку Тибета окажут свое воздействие. Более того, они уже делают это – начались переговоры китайских властей с представителями Далай-ламы. Трудно сказать, к каким изменениям в статусе Тибета приведут нынешние события, но в одном можно быть уверенными: изменения будут. Срыв Олимпийских игр – слишком высокая цена, чтобы руководители Китая могли заплатить ее за консервацию положения в Тибете.