семен ариЯ:Законности в России придется ждать еще очень долго

На сегодняшний день Семен Львович Ария, несмотря на весьма солидный возраст (воевал!), остается одним из лучших российских адвокатов. Что значит лучших? Он не прохлаждается в комнатах юридической консультации в ожидании клиента, к нему всегда очередь...
Но чаще всего его можно увидеть в суде...
- Семен Львович, нашей последней беседе исполнилось – не удивляйтесь! – 8 лет. Изменился мир, изменились мы, изменился тот предмет, о котором мы собираемся говорить с вами, одним из известнейших адвокатов России. Итак, извините за некоторую традиционность первого вопроса, но он остается главным: стала ли Россия правовым государством? Причем договоримся - наши читатели знают, что такое правовое государство.
- С определенностью могу ответить, что Россия не стала правовым государством. К моему большому сожалению. Основная причина состоит в управляемости судьями. Они выносят не самостоятельные решения, а предлагаемые собственным руководством, или, что является наиболее неприятным, спускаемые с вершин власти. И это хорошо ощущается. Это первый фактор. Второй состоит в достаточно низком уровне нравственности общества, это тоже сказывается на состоянии правосудия, и потому назвать Россию правовым государством на сегодняшний день нельзя.
- За «отчетный» период сменилось несколько генеральных прокуроров, кто из них (в том числе действующий – Юрий Чайка) наиболее профессионален, с вашей точки зрения.
- В “отчетный” период генеральными прокурорами России были лица, обладающие юридическим образованием и опытом прокурорской работы. Поэтому говорить о том, что кто-нибудь из них был непрофессионален, было бы, безусловно, неправильно. Другое дело, что у каждого из них был свой стиль работы, своя степень управляемости, подчеркиваю – почти никто из них не обладал достаточной самостоятельностью. Все они были управляемыми, это – российская язва, и от нее никуда не денешься.
- О Ходорковском у вас есть желание высказаться? Или, как говорят, комментарии излишни?
- Я незнаком с деталями дела Ходорковского, поэтому ответственно не могу по этому поводу высказываться. Но могу высказаться не столько по делу Ходорковского, сколько по делу «ЮКОСа». Там арестовывают и выдают за преступников поголовно всех сотрудников. Это – абсурд, это свидетельствует о том, что это – исполнение чьей-то команды и выглядит совершенно, как в печальные прежние времена. Это крайне неприятно. На сегодняшний день арестовано около 20 человек, работников «ЮКОСа».
- Теперь о вашем родном – об адвокатуре. Она–то хотя бы независима? Назовите проблемы, которые существуют в российской адвокатуре?
- Российская адвокатура пока может именоваться независимой. Пока! Хотя принимаются активные усилия со стороны министерства юстиции (напоминаю нашим читателям, что министром юстиции недавно стал господин Устинов –В.Н.) сделать адвокатуру не только подконтрольной, но и управляемой. Принцип управляемости у нас проводится во всем, в том числе и в адвокатуре. Однако, повторяю, пока адвокатура остается независимой. Это я могу удостоверить на собственном опыте.
- Какие проблемы, кроме названной вами, все же волнуют российскую адвокатуру?
- Проблема одна: засоренность адвокатуры морально совершенно непригодными для этой работы кадрами. Откуда они берутся – трудно сказать. Во всяком случае, общая безнравственность общества наполняет адвокатуру прохиндеями в больших количествах.
- Какое дело вы ведете сейчас?
- Только что я закончил в суде защиту одного из руководителей «Аэрофлота», точнее, первого заместителя гендиректора этой организации Глушкова. (Снова в скобках замечу, что первый зам генерального директора посажен, а его непосредственный начальник – зять Ельцина Окулов по-прежнему остается на той же должности, более того, каким-то неведомым образом получает бывшую дачу Суслова, якобы незаконно купленную за гроши бывшим премьером Касьяновым). Это дело продолжалось три с половиной года, и на протяжении этих лет фамилия Березовского, с которого в свое время и началось это дело, вообще там не упоминалась ни разу. В отношении Березовского дело выделено в отдельное производство и там против него имеется обвинение, которое, кроме смеха, ничего другого вызвать не может. Это- плод фантазии, высосанный из пальца, – если можно так сказать по-русски.
В данный момент я принял поручение по делу Светланы Бахминой, которая была заместителем начальника Юридического управления «ЮКОСа». У нее двое маленьких детей, она была предана суду и осуждена на 6 лет лишения свободы при полном отсутствии доказательств виновности. В ее деле я как защитник не участвовал, но в настоящее время принял поручение на ведение этого дела в надзорном порядке. Излагать существо этого дела было бы очень длинно и неинтересно вашим читателям.
- Что вы можете сказать о коррупции? Что является главной ее причиной? Есть ли она в судебных и прокурорских органах? То, что она есть в органах МВД, уже даже не обсуждается?
- Коррупция существует, главной ее причиной, на мой взгляд, до последнего времени являлся низкий уровень материальной обеспеченности затронутых коррупцией людей. Но это далеко не все. Дело в том, что коррупция – традиционное явление в российском административном аппарате, и бороться с этим явлением, я думаю, безнадежно. Есть ли коррупция в судебных и прокурорских органах? Я не могу утверждать, что эти органы поголовно поражены коррупцией, но факты коррумпированности упомянутых работников существуют, и распространенность их достаточно широка. Что касается органов МВД, то я не могу сказать, что там коррупцией поражено огромное количество сотрудников.
- Ну а «дело оборотней», например?
- Это – жареные факты для прессы, не более. Итак, взятки берут поголовно во всех органах, но не все сотрудники.
- Как обстоят дела с подготовкой профессиональных юристов? МГИМО, мне кажется, - прибежище высокопоставленных сынков и дочек. Что вы можете сказать о юрфаке МГУ, других традиционных юридических учебных заведениях?
- Я считаю, что вы совершенно правильно подметили состав студентов МГИМО, так было всегда. Но считать, что именно МГИМО определяет ситуацию в подготовке юридических кадров, я не могу. Должен заметить, что юридических вузов и в Москве, и по всей России развелось огромное количество, все они выдают дипломы, что отражается на профессиональном уровне юридического сообщества. И этот уровень в определенной степени понизился. А сохранился он только благодаря ведущим высшим учебным юридическим учреждениям: МГУ, юридическому институту, Московской юридической академии.
- Однажды вы показали мне напечатанный в «Новой газете» прекрасный автобиографический военный рассказ. Он прямо просился на экран. Та публикация получила продолжение? И как вам, бывшему «штрафнику», показался фильм «Штрафбат»?
- Действительно, тот мой очерк получил продолжение - на экраны кинотеатров, в прессу хлынул поток произведений, посвященных этой тематике. В частности, появился «Штрафбат» Володарского. В качестве художественного произведения фильм мне понравился, он производит впечатление. Но то, что там множество отступлений от реалий настоящих штрафных батальонов, – непреложный факт. Связано это с тем, что по времени это отстоит далеко, нет людей, которые могли бы подсказать сценаристу правду. Например, там в штрафбате действуют политические. Но такого не могло быть, как говорится, по определению! В штрафбаты брали только уголовников, более социально «близких» советской власти, чем политические. Меня же об этом никто не спрашивал, даже такой опытный сценарист, как Эдуард Володарский.
- С каким чувством вы смотрите в российское будущее, я бы даже сказал, юридическое будущее? Если Россия не стала по-настоящему правовым государством, есть ли надежда, что станет таковым в обозримом будущем?
- Я не питаю иллюзий в отношении этого будущего. Я думаю, коренного улучшения российского правового поля не будет. Это первое. И второе: катастрофа в этом направлении тоже не наступит. Вот так, в тлеющем состоянии, все это будет продолжаться, вероятно, и в будущем. Тот, кто собирается жить и работать в России, заниматься здесь бизнесом, должен быть готов к российской действительности.